Статьи

«Российская провинция имеет иммунитет, но он ее не спасает». После ЧП в Тюмени ИГИЛ меняет дислокацию

Источник: «Федерал-Пресс»

 
… На наличие «спящей ячейки» акцентирует внимание и кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН Андрей Грозин, который уверен, что для ИГИЛ (запрещена в России, прим.ред.) нет границ, а география – второстепенный фактор.

«Если есть спящая ячейка, инфраструктура для партизанской войны или террористического акта, это может быть где угодно, в том числе в Азиатско-Тихоокеанском регионе на курортных островах, а может быть и за Полярным кругом. К сожалению, где угодно», - говорит исследователь. За примером далеко ходить не надо. «Новейшая история РФ, в том числе связанная с борьбой с исламистским терроризмом, изобилует фактами, когда теракты проходили в самое разное время, в самых разных местах. Сейчас это можно наблюдать в странах ЕС: за последние пять лет теракты были в Брюсселе, в Париже, в Мюнхене, в Испании, Португалии. То же самое, видимо, к сожалению, следует сказать и про российский опыт», – считает Грозин.

В то же время исследователи обращают внимание на смещение выбора мест дислокации боевиков. При том, что для задач террора наиболее привлекательными являются Москва, Санкт-Петербург и другие мегаполисы, сегодня они меняют эту самую географию. Одна из важных причин – высокий уровень защиты больших городов и высока вероятность провала, говорят эксперты.

«Сегодня у террористического интернационала не хватает ресурсов, чтобы сохранять уровень своего прежнего присутствия. Возможность проведения терактов в крупных городах ограничена в силу активности контрразведовательной деятельности силовых структур. Понятно, что Россия – большая страна. И «закрыть» одинаково все города и населенные пункты просто физически невозможно, нам не хватит и десяти российских бюджетов», – рассуждает Андрей Грозин.

Поэтому, по его мнению, боевикам приходится отказываться от таких «эффектов» больших городов, как, например, больший информационный эффект или так называемое медийное сопровождение, большая аудитория.

«Никого не хочу обидеть, но в этом смысле российская провинция имеет небольшой иммунитет, можно так сказать. При всем уважении отмечу вновь: если бы подобная Тюмени спецоперация прошла в Санкт-Петербурге или в Москве, медийный выхлоп был бы больше. Вопросы в данном случае надо задавать силовым структурам региона: насколько им удается создать соответствующий контртеррористический режим? Как защитить малые города от возможных террористических атак, как не допустить создания «спящих ячеек». А те, что есть, своевременно вскрывать и ликвидировать», – продолжает Грозин.

При этом исследователи воздерживаются от точного прогноза следующих точек возникновения угроз. «Можно, но архисложно, – высказывает свое мнение Андрей Чупрыгин. – Все зависит во многом от конкретных личностей. Едут туда, где у конкретного «пилигрима» есть связи, знакомые, возможно, родственники или сочувствующие друзья. Это может быть где угодно. Но, конечно, есть привязка к районам компактного проживания мусульманских общин. Мы это наблюдали много раз и на примерах христианских экстремистских сообществ».

Источник: «Федерал-Пресс»