Институт востоковедения РАН в средствах массовой информации

Фактор «третьих сторон»: о роли Турции в азербайджано-армянском конфликте

3 октября 2020 года

Главы государств, представляющие Минскую группу ОБСЕ, сделали совместное заявление о ситуации в Нагорном Карабахе

Президенты Владимир Путин, Эмманюэль Макрон и Дональд Трамп «самым решительным образом» осудили эскалацию насилия в зоне конфликта. «Мы призываем к немедленному прекращению боевых действий между вооруженными силами участвующих сторон. Мы также призываем руководителей Армении и Азербайджана незамедлительно взять на себя обязательства добросовестно и без выдвижения предварительных условий возобновить переговоры по существу урегулирования при содействии сопредседателей Минской группы ОБСЕ»,— говорится в заявлении, опубликованном на сайте Кремля.

Ранее Совет Безопасности ООН провел экстренное заседание, на котором обсуждалась ситуация в Нагорном Карабахе после начала 27 сентября боевых действий между Азербайджаном и Арменией. Совместное заявление 15 состоящих в этом органе государств оказалось лаконичным. СБ ООН призвал конфликтующие стороны «немедленно прекратить огонь и приступить к предметным переговорам без предварительных условий». Он также выразил полную поддержку центральной роли сопредседателей Минской группы ОБСЕ (Россия, США, Франция), выступающей с посреднической миссией по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Одновременно состоялось заседание Постоянного совета ОБСЕ, на котором присутствовали представители 57 государств, для обсуждения ситуации в Нагорном Карабахе. Делегаты стран — сопредседателей МГ ОБСЕ подтвердили призыв к конфликтующим сторонам «немедленно прекратить боевые действия и возобновить переговоры для поиска пути устойчивого урегулирования конфликта».

Хорошие слова и все правильные. Сколько их было сказано и до того, но что изменилось? Ситуация вокруг Карабаха давно превратилась в «вечный» конфликт, не имеющий устраивающего всех решения. И армяне, и азербайджанцы исторически связаны с Карабахом, но ужиться вместе у них не получается. И решение в пользу одних непременно приведет к недовольству других. До сих пор найти компромисс не удавалось даже при более благоприятных условиях.

Все переговоры по карабахскому вопросу последние 20 с лишним лет заходили в тупик. Но если бы договаривающимися странами были только азербайджанцы и армяне, думаю, они нашли бы общий язык. Однако всегда находился кто-то третий, кому этот конфликт был выгоден.

Есть этот «третий» и сейчас, я бы даже сказал «эти третьи».

Глобальные перемены в мире, вызванные деградацией коллективного Запада, эрозии гегемонии США и изменением баланса сил в Европе, Средиземноморье и на Ближнем Востоке, нарушили хрупкое равновесие в Закавказье. В очередной раз вспыхнувший конфликт вокруг Нагорного Карабаха поставил ребром важный вопрос долгосрочной перспективы региона. Потому что конфликт перестал быть только армяно-азербайджанским. Президент Турции Тайип Эрдоган, выступая в парламенте, заявил: «Недопустимо, что теперь Минская группа требует прекращения огня в Нагорном Карабахе. Они должны требовать, чтобы Армения сначала вышла с оккупированных территорий Нагорного Карабаха».

Вполне очевидно, что, убедившись в бесперспективности «западного стратегического вектора» (членство в НАТО, вступление в Евросоюз, монетизация статуса моста между Западом и Востоком, в первую очередь Ближним), Анкара все откровеннее переходит к стратегии пантюркизма. То есть к попытке, так сказать, возрождения чего-то вроде былой Османской империи. Это предполагает неизбежным запуск процесса «собирания земель османских» везде, где только возможно. Вернуть под контроль Анкары Тегеран — задача для Эрдогана почти неподъемная. Точно также пока у него не выходит с Сирией. Однако в Ливии уже кое-что получается. И в Восточном Средиземноморье тоже.

В свете происходящего логичным шагом является попытка восстановления турецкого геополитического контроля над Закавказьем. Тем более что там есть отличный плацдарм — Азербайджан — и удобный конфликт, с решением которого в пользу Баку Турция в состоянии «помочь».

По оценке американского издания Washington Examiner, Эрдоган «пытается представить Турцию в качестве непогрешимой нравственной силы в регионе», вовлекает его в сложную многоходовую геополитическую игру, сохраняя уверенность в том, что «закреплять нужное положение вещей в регионе можно только посредством военных действий». Правда, судя по сообщениям сторон, блицкрига у Эрдогана не получилось.

При этом высказываются разные сценарии дальнейшего развития событий. Первый — Азербайджан руководствуется тактикой постепенного «отщепления» и будет стремиться к выстраиванию новой линии территориального разграничения. Потом заявит о готовности к мирным переговорам. Второй сценарий — под давлением ЕС, США и России стороны сядут за стол переговоров, и начнется деэскалация конфликта. Каждая из стран будет считать это своей победой, хотя это не означает урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Третий — полномасштабная война с серьезными потерями и втягиванием других стран в конфликт. Турция уже фактически участвует в конфликте на стороне Азербайджана. Поэтому в силу интернационализации конфликта решения о прекращении огня, переходе к переговорам, чтобы предотвратить крупномасштабные военные действия, наверняка будут приниматься в новом формате. Если противостояние между соседними странами не прекратится в скором времени, весь регион обречен на экономический, политический и гуманитарный кризис.

Как видим, нынешняя карабахская война — результат ряда факторов, и не все из них очевидны. Британский эксперт Томас де Ваал считает, что момент начала войны был выбран с учетом сразу нескольких факторов: от климата и сезона до политической обстановки в США.

По его словам, «если Азербайджан хочет изменить реалии на местах, то им нужно это сделать до наступления зимы в силу горного рельефа местности». Увы, на данном этапе дипломатия проиграла партию, и сейчас говорят пушки.

«Но демонстрация силы еще не означает готовность к ее применению», — говорит научный сотрудник Института востоковедения РАН Амур Гаджиев. По такой логике Анкаре выгоднее сохранять статус посредника — в том числе в Минской группе ОБСЕ, которая занимается урегулированием конфликта в Карабахе, — нежели быть его непосредственным участником. Однако какие цели преследует Анкара посредством такой политики? Конечно же, бросается в глаза, что практически во всех конфликтах, в которых Турция занимает жесткую позицию, звучит одинаковая риторика о защите народов, близких ей по крови и вере, к примеру, от курдов-«террористов» и хафтаровских повстанцев.

«Конечно, Азербайджан — их (турок) ближайший союзник, у них есть девиз «Одна нация — два государства»», — сказал Гаджиев…

Читать полностью первоисточник: «Новостной фронт»

Все новости ИВ РАН в СМИ >>