Институт востоковедения РАН в средствах массовой информации

Россия ищет нового союзника на Ближнем Востоке, чтобы бросить вызов США (на материал 12 ссылок в СМИ)

13 августа 2023 года

Пока администрация Байдена сосредоточилась на противостоянии действиям Путина на Украине, Кремль без лишнего шума реализует растущее влияние на Ближнем Востоке, сообщает Neewsweek (О’Коннор). Сближение с Ливаном, стратегически важной страной региона, обеспечит ему доступ к новому порту и коммерческим рынкам.

Расширение присутствия России в Ливане — стране, имеющей выход в Средиземное море, — позволит ей обходить западные санкции и даст еще одного партнера, который будет поддерживать позиции Москвы на международных форумах. Эти усилия Россия подкрепляет успешными действиями и упрочнением своих позиций в Сирии, а также набирающим обороты взаимодействием с государствами Северной Африки, такими как Алжир и Египет, и со странами Персидского залива в лице Ирана и Саудовской Аравии.

Что касается Ливана, то экспорт российских энергоносителей через эту страну позволит ей решить серьезные инфраструктурные проблемы, с которыми она сталкивается в условиях продолжающегося экономического кризиса. Негласная поддержка одного конкретного кандидата в президенты —лидера христианской партии «Аль-Марада» Сулеймана Франжье (Suleiman Frangieh) — также может быть направлена на то, чтобы положить конец затянувшемуся политическому параличу в стране и укрепить связи между Ливаном и Сирией.

Хотя ключевой целью России, вероятно, является дальнейшее вытеснение Соединенных Штатов из региона, ослабление давно устоявшихся связей с Вашингтоном остается серьезной проблемой для Бейрута, и Москва сталкивается с рядом препятствий на пути к существенному укреплению своих позиций в стране, которая оказалась в самом центре конкурирующих региональных и международных интересов.

Тем не менее сегодня у Кремля есть план по оказанию влияния в стране, в которой в прошлом он с трудом мог что-то делать.

«Россия — по крайней мере до тех пор, пока в центре ее внимания был конфликт в Сирии, — воспринимала Ливан как некий придаток, как западный фланг, с которым нужно было договориться, чтобы он не вмешивался в ее дела (в Сирии)», — сказал в интервью Newsweek Джозеф Бахут (Joseph Bahout), директор Института государственной политики и международных отношений имени Иссама Фареса при Американском университете в Бейруте.

«В отличие от Сирии, где у России всегда были свои интересы и прочное присутствие, Ливан никогда не был для Москвы центром ее влияния, и она понимала и принимала тот факт, что эта страна больше тяготеет к сфере влияния Запада и Соединенных Штатов и что в ней также наблюдается мощное и неизбежное присутствие и влияние Ирана через «Хезболла»», — добавил он.

Но, по словам Бахута, «со временем все постепенно меняется», поскольку «Россия все активнее ищет в Ливане выгоду и возможности в рамках своего стремления стать более влиятельным игроком на Ближнем Востоке».

Сложная среда

Бахут назвал «несколько рычагов», с помощью которых Россия могла бы достичь своих целей в Ливане.

К ним относится «влиятельная православная община, которая всегда питала симпатию к Москве, а также другие христианские сообщества, разочаровавшиеся в Западе и воспринимающие Путина как защитника веры, довольно многочисленный контингент выпускников восточноевропейских университетов, в основном бывших коммунистов, которые до сих пор видят в России противовес «западному империализму», а также — в более широком смысле — те сегменты политического общества, которых всегда привлекали «сильные мужи»».

Однако, как показывает история, использовать эти рычаги на практике бывает очень непросто.

Поддержка Франжье тоже оказывается сложной задачей, учитывая нюансы внутренней политики Ливана, где доминируют постоянно меняющиеся фракции и союзы, в основном состоящие из лидеров, которые участвовали в разрушительной 15-летней гражданской войне, закончившейся в 1990 году. Эти проблемы усугубляются особенностями конфессиональной системы Ливана, согласно которой президентом должен быть христианин-маронит, премьер-министром — мусульманин-суннит, а спикером парламента — мусульманин-шиит.

Хотя глава движения «Амаль» Набих Берри (Nabih Berri) занимает место спикера парламента с 1992 года, последние три десятилетия президенты и премьеры часто менялись, причем последние годы оказались особенно бурными. Основатель христианского Свободного патриотического движения Мишель Аун (Michel Aoun) поставил точку в двухлетней тупиковой ситуации, избравшись на пост президента в 2016 году, чему способствовал тот факт, что он сумел заручиться поддержкой как шиитской мусульманской «Хезболлы», так и христианских «Ливанских сил», но, когда в октябре Аун ушел в отставку, это вновь породило вакуум во власти, который до сих пор остается незаполненным.

Франжье входит в число тех, кто активизировал свои усилия благодаря поддержке со стороны шиитского движения «Амаль». В ходе последней неудачной попытки выбрать президента Ливана, которая состоялась в июне, Франжье получил 51 голос, придя вторым после бывшего министра финансов Ливана и директора Международного валютного фонда по Ближнему Востоку и Центральной Азии Джихада Азура (Jihad Azour), который набрал 59 голосов.

Менее чем через две недели Франжье принял посла России в Ливане Александра Засыпкина в своей резиденции. Это стало очередным эпизодом в целой серии встреч, которые этот ливанский политик провел с российскими официальными лицами за последние несколько лет.

Отвечая на вопрос Newsweek во время брифинга в среду, официальный представитель МИД России Алексей Зайцев заявил, что позиция Москвы заключается в том, что «выборы президента сейчас являются ключевым вопросом для Ливана и имеют ключевое значение для обеспечения политической стабильности в этой стране».

«У нас нет предпочтений по личностям кандидатов. Мы не собираемся вмешиваться во внутренние дела других государств», — добавил он.

В то же время, по словам Зайцева, Россия хорошо знает Франжье — благодаря его поездкам в Москву и встречам с высокопоставленными российскими чиновниками, такими как министр иностранных дел Сергей Лавров и заместитель министра иностранных дел Михаил Богданов.

«Мы считаем его достойным кандидатом в президенты, — отметил Зайцев. — Но решение должен принимать народ Ливана, и мы будем уважать его выбор».

Франжье также рассматривает возможности укрепления связей и с другими международными игроками. В мае он принял участие в широко освещаемой встрече с послом Саудовской Аравии — страны, которая исторически играла значительную роль в ливанской политике и служила противовесом влиянию Ирана.

Встреча состоялась после того, как Эр-Рияд и Тегеран договорились восстановить отношения в рамках соглашения, подписанного при посредничестве Китая в марте. И, хотя это сближение также способствовало тому, что Саудовская Аравия в конечном счете наладила отношения и с сирийским президентом Башаром аль-Асадом всего за несколько дней до встречи Франжье с послом королевства, сирийский лидер все еще остается в Ливане фигурой, вызывающей массу противоречий, и Запад его по-прежнему открыто отвергает.

Связи между семьями Франжье и Асада

Связи между семьями Франжье и Асада восходят к 1950-м годам, когда дед Франжье нашел в Сирии убежище во время беспорядков и сумел наладить тесные связи с будущим президентом Сирии Хафезом аль-Асадом (Hafez al-Assad). В 1970 году он стал президентом Ливана, и именно он руководил страной, когда в 1975 году та погрузилась в состояние гражданской войны. Отец Франжье возглавил группировку под названием «Бригада Марада», базировавшуюся на северо-западе Ливана, в городе Згарта, недалеко от Триполи, и, по мере обострения межконфессионального конфликта, он поначалу занимал сторону других христианских движений против преимущественно мусульманских арабских националистических и левых повстанческих группировок.

Но в какой-то момент возникли серьезные разногласия по поводу сохраняющихся связей семьи Франжье с Сирией, а также отказа его фракции поддержать Израиль и создать отдельное христианское государство на севере Ливана. Этот раскол в конечном счете привел к печально известной Эденской резне 1978 года, в результате которой отец, мать и трехлетняя сестра Франжье оказались в числе 40 человек, убитых в ходе налета на семейный особняк Франжье, который провели люди предшественницы современных «Ливанских сил».

Франжье, который находился в Бейруте во время резни, бежал в Сирию, как и его дед за много лет до него, и там он продолжил укреплять отношения с семьей Асада. Когда в 2011 году в Сирии началась гражданская война, Франжье открыто встал на сторону Башара аль-Асада, сразу же получившего поддержку со стороны «Хезболла», Ирана и России, которая, по мнению многих, помогла переломить ход конфликта в пользу Дамаска.

Учитывая эту долгую историю, как сказал Бахут, «Россия может стать для Франжье дополнительным обременяющим обстоятельством, поскольку ее присутствие еще сильнее закрепит за ним образ «личного друга Башара». Это, в свою очередь, обострит его неприятие другими ливанскими фракциями и в конечном счете усилит нежелание американцев и европейцев видеть его на должности президента — несмотря на его крепкие личные связи с американскими и европейскими послами в Ливане».

«Надежный партнер и союзник России»

Официальный Вашингтон не спешит непосредственным образом вмешиваться в это дело. В июне, отвечая на вопрос о возможном избрании Франжье на должность президента, заместитель руководителя пресс-службы Госдепартамента США Ведант Пател (Vedant Patel) сказал, что не станет «выдвигать гипотезы и пускаться в рассуждения о результатах процесса». Однако он повторил «обращенный к народу Ливана призыв администрации Байдена выбрать такого президента, который способен руководить и работать в это очень сложное для страны время».

Представитель Госдепартамента заявил, что «именно парламент Ливана, а не международное сообщество, должен выбрать следующего президента в соответствии с потребностями ливанского народа».

«Ливанский народ нуждается в президенте и заслуживает его, и именно парламент Ливана, а не международное сообщество, должен выбрать следующего президента в соответствии с потребностями ливанского народа, — сказал представитель Госдепартамента в интервью Newsweek. — Ливанский народ нуждается и заслуживает президента и правительство, не подверженных коррупции, которые будут ставить интересы страны на первое место и которые смогут создать широкую и инклюзивную коалицию для проведения важнейших реформ, главными из которых будут реформы, необходимые для участия в программе Международного валютного фонда».

Представитель Госдепартамента также отметил относительные успехи Ливана в сопротивлении попыткам России укрепить с ним отношения.

«Мы были рады видеть, что Ливан стал первой арабской страной, осудившей действия России на Украине, и что он присоединился к нам на голосованиях по резолюциям Генеральной Ассамблеи ООН, касающихся суверенитета Украины, — сказал он. — Это служит отражением того факта, что Ливан осуждает действия России на Украине и что на самом деле экономическое и политическое влияние России в Ливане остается ограниченным, а то скудное влияние, которое Москва все же имеет, обусловлено ее операциями в Сирии».

Представитель Госдепартамента также сообщил, что американские чиновники «продолжают делать акцент на рисках более глубокого взаимодействия с Россией».

«Мы по-прежнему ясно оцениваем усилия России по оказанию влияния на внутреннюю политическую динамику в различных странах по всему миру, — сказал он. — Наше беспокойство по поводу действий России в этом смысле касается не каких-то отдельных стран, а всего мира в целом».

Что касается отношений Франжье с Москвой, то Егиа Ташджян (Yeghia Tashjian), научный сотрудник Американского университета в Бейруте, назвал Франжье «надежным партнером и союзником России».

Однако он тоже усматривает нежелание превращать эти отношения в открытую поддержку кандидатуры Франжье. В интервью Newsweek он сказал, что «это вовсе не значит, что Москва на нем настаивает, ведь русские проявляют осторожность и ведут сдержанную игру, поскольку они уже имеют некоторый опыт маневрирования на ливанской арене, которая полна неожиданностей».

Ташджян также указал на отсутствие поддержки со стороны других христианских групп, таких как Свободное патриотическое движение и «Ливанские силы», которые отдали предпочтение сопернику Франжье, Азуру.

По его словам, если все же произойдет политическое чудо и Франжье будет избран, это конечно же укрепит — скажем так, ограниченные — позиции России и Сирии в Ливане. Франжье также известен своей гибкостью, поэтому он не любит сжигать мосты и будет поддерживать связи с американцами.

Для Франжье одним из способов одержать победу могла бы стать такая сделка, в рамках которой он будет избираться вместе с премьер-министром, более близким к Соединенным Штатам, — таким как, к примеру, бывший посол Ливана в Организации Объединенных Наций Наваф Салам (Nawaf Salam), — поскольку «это позволит сохранить баланс сил в стране и провести политические и экономические реформы», как сказал Ташджян.

Но, по его словам, для Москвы главная цель — расширить ее успех в Сирии на Ливан.

Действие мягкой силы

«Россия стремится вернуться на экономическую, политическую и дипломатическую арену Ливана, активизируя свою мягкую силу, просто потому, что она считает Ливан продолжением ее геополитического охвата в Сирии, — сказал Ташджян. — Для этого ей нужно, чтобы Ливан оставался стабильным, потому что его стабильность сказывается на стабильности соседа. Поэтому России необходимо иметь присутствие в Ливане, которое, если оно не может быть военным, как в Сирии, должно быть по крайней мере коммерческим».

По словам Ташджяна, в попытке использовать ту базу мягкой силы, о которой говорил Бахут, Москва в первую очередь вкладывается в инициативы, направленные на взаимодействие с ливанской молодежью, особенно в сфере образования, спорта и культурных соревнований, и в рамках этих усилий несколько граждан Ливана уже приехали в Россию.

Кроме того, в центре внимания Москвы также оказалась "энергетическая безопасность". «Россия заинтересована в том, чтобы обеспечить энергетическую безопасность на севере, в основном в Триполи, потому что она хочет превратить Тартус в транзитный узел для экспорта зерна из Черного моря в Северную Африку». Эти инициативы пережили даже то, что в октябре 2022 года из-за западных санкций российский производитель газа «Новатэк» вышел из проектов, связанных с разведкой нефти и газа у южных берегов Ливана в Средиземном море.

«Когда «Новатэк» ушел с юга страны, многие утверждали, что это стало отражением ослабления позиций России в регионе, — сказал Ташджян. — Однако, если у американцев и есть преимущество в Южном Ливане, в Северном Ливане у них его нет. Вот почему российское присутствие очень заметно в Триполи, где она особенно активна, учитывая близость города к Сирии».

Энергетика, рынки и политика

Эксперт Российского совета по международным делам, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, преподаватель МГИМО Игорь Матвеев тоже затронул тему интересов России в северном портовом городе Триполи.

«Российские компании могут получить более широкий доступ к энергетическому сектору и природным ресурсам Ливана, включая запуск совместных инфраструктурных проектов, — сказал Матвеев в интервью Newsweek. — Среди них можно назвать дочернюю структуру «Роснефти» Levante Storage S.A.R.L., которая занимается хранением нефти и нефтепродуктов в Триполи».

Другие цели России включают в себя привлечение ливанских инвестиций на российский рынок, оказавшийся под санкциями, — такую возможность продемонстрировала базирующаяся в ОАЭ ливанская Daher Group, заменившая собой испанскую компанию, владеющую популярными брендами, такими как Zara и Bershka, в области продаж в Россию в октябре. Он также указал на открывшиеся для России возможности участвовать в геологических исследованиях вдоль шельфовых газовых месторождений Ливана, а это «может создать новые рабочие места для россиян и ливанцев».

Кроме того, поскольку Ливан оказался в числе стран, страдающих от нестабильности поставок столь необходимого ему зерна с Украины — из-за продолжающегося военного конфликта на Украине и провала заключенного при посредничестве Турции зернового соглашения, — по словам Матвеева, «Россия может в одностороннем порядке заменить собой украинских экспортеров зерна (по некоторым данным, в 2020 году Ливан импортировал 80% своей пшеницы с Украины), что укрепит продовольственную безопасности Ливана на фоне провалившейся зерновой сделки».

Есть также и политические мотивы.

«С помощью жестов доброй воли Россия может убедить ливанские власти занять более дружественную по отношению к ней позицию в ООН, а это значит, что в дальнейшем Ливан может воздерживаться на голосованиях по антироссийским резолюциям в ООН, вместо того чтобы поддерживать их», — отметил Матвеев.

«Это вполне возможно, особенно если следующим президентом станет Сулейман Франжье», — добавил он.

Поиски рычагов воздействия

Моханад Хаге Али (Mohanad Hage Ali), старший научный сотрудник Ближневосточного центра Карнеги, рассказал в интервью Newsweek, что российские чиновники «проявляют большой интерес к кандидатуре Сулеймана Франжье», но он отметил, что «их влияние на Франжье, я бы сказал, не так велико, как влияние Франции», поскольку «Париж тоже поддерживает кандидатуру Франжье».

Изданию Newsweek стало известно, что Франция не хочет, чтобы кто-то подумал, будто она выбрала сторону в дебатах касательно будущего президента Ливана, и официально она не поддерживает ни одного конкретного кандидата.

В любом случае, по словам Хаге Али, «на данный момент влияние России страдает из-за продолжающегося конфликта, а из-за санкций мало какие партии хотят открыто иметь дело с Москвой». Он добавил, что «того оживления, которое наблюдалось в 2017—2021 годах больше нет».

Один ливанский чиновник, попросивший не называть его имени, сослался на содержание внутренних дискуссий и сказал, что после начала российской СВО на Украине у Москвы осталось «меньше рычагов воздействия на этой арене», особенно учитывая стремление вооруженных сил Ливана и дальше получать американскую и западную технику, а также уход «Новатэка» из-за санкций.

«Тем не менее Бейрут, по всей видимости, старается соблюдать крайнюю осмотрительность, когда речь заходит о сохранении хороших отношений с Москвой», — добавил чиновник.

Он сослался на недавний эпизод, когда Госдепартамент США попросил Ливан поставить подпись под совместным коммюнике, осуждающим использование продовольствия в качестве оружия войны, что было плохо завуалированной отсылкой к разногласиям по поводу провалившейся зерновой сделки. Хотя в тексте коммюнике ни Россия, ни украинский конфликт прямо не упоминались, Ливан в конце концов решил не присоединяться к 91 стране — члену ООН, которые поставили свои подписи под ним.

Не остаться в стороне

Очевидная нехватка рычагов воздействия не помогла сдержать усилия России по расширению ее влияния в Ливане. Мэтью Левитт (Matthew Levitt), директор программы по борьбе с терроризмом и разведке в Вашингтонском институте ближневосточной политики, сказал в интервью Newsweek, что «существует целый ряд причин, по которым Россия сейчас стремится укрепить свои позиции в Ливане».

К ним относятся укрепляющиеся прямые связи между Россией и «Хезболла» — по словам Левитта, в условиях санкций «у них сейчас больше общих интересов в смысле совместной работы», — а также «с двумя основными партнерами «Хезболла», Ираном и Сирией», которые тоже находятся под санкциями. Россия и «Хезболла», которую Соединенные Штаты и ряд других стран признали террористической организацией, формально заявили о своих налаженных отношениях в марте 2021 года, когда Москва приняла у себя делегацию представителей этой организации.

По словам Левитта, помимо «огромного потенциала» в обходе экономических санкций посредством новых деловых и инвестиционных возможностей, Россия преследует и более масштабную цель, а именно усиление своего влияния в регионе и сокращение влияния Соединенных Штатов и их союзников.

«Россия пытается мало-помалу подтачивать западные альянсы в регионе — не столько для того, чтобы их окончательно разрушить, сколько для того, чтобы выкроить немного больше места для себя, — пояснил Левитт. — России важно, чтобы в ней видели достаточно влиятельного игрока — чтобы страны региона не вставали безоговорочно на сторону Запада, к примеру, в украинском вопросе и чтобы они не превращались в ярых сторонников введения западных санкций против России».

«Благодаря своей успешной кампании по поддержке режима Асада в Сирии Россия сумела продемонстрировать, что она может быть надежным союзником, — добавил он. — И я рассматриваю ее усилия в Ливане как часть более масштабных попыток выкроить для себя больше пространства в регионе. В Ливане она не сможет в полной мере достичь этой цели, взаимодействуя с правительством, зато она сможет сделать это с одной из крупнейших конфессиональных фракций, которая сумела сохранить оружие и поэтому очень сильна».

В этом смысле отношения Москвы с Франжье достаточно важны.

«Думаю, Россия хотела бы видеть на посту президента кого-то, кого поддерживает «Хезболла», и ей также хотелось бы, чтобы в ней видели силу, играющую положительную роль в преодолении политического тупика — возможно, даже силу, которая способна сделать это в тот момент, когда Франция и Соединенные Штаты не смогли».

«Тот факт, что Франжье — не слишком перспективный кандидат, не имеет большого значения, — добавил Левитт. — Для России это относительно безрисковая ситуация, и, даже если ничего из этого не выйдет, она все равно сможет позиционировать себя как игрока, который не остается в стороне».

Читать полностью первоисточник: «ИноСМИ»

Все новости ИВ РАН в СМИ >>