Новости науки

26 октября 2016 года

Третья Международная Уйгуроведческая Конференция: история, культура, общество. Москва (Звенигород)

 
23–26 октября 2016 г. в Звенигороде прошла Третья международная конференция по уйгуроведению (Third International Conference on Uyghur Studies), организованная по гранту РГНФ №16-01-14003 «Организация и проведение международной конференции «История и культура уйгуров» (рук. проекта Д.Д. Васильев), при участии Института европейских, российских и евразийских исследований (Institute for European, Russian and Eurasian Studies, IERES) Школы международных отношений им. Ллойда Эллиотта (Elliott School of International Affairs), являющейся подразделением одного из крупнейших университетов США, Университета Джорджа Вашингтона (The George Washington University).

В подготовке и проведении конференции приняли участие также Институт востоковедения РАН, Российский государственный гуманитарный университет и Национально-культупрное объединение уйгуров РФ. Для подготовки конференции был создан Оргкомитет, в состав которого вошли представители всех исполнителей проекта.

Проведение  уйгуроведческих конференций имеет традицию, заложенную еще советскими учеными-тюркологами, фундаментальные и полевые исследования которых создали научную школу и подготовили специалистов, работавших в академических и университетских центрах РСФСР и Союзных республик, где были созданы научные подразделения и институты уйгуроведения.

Первая Всесоюзная уйгуроведческая конференция состоялась в Алма-Ате в 1979 г., следующая, более масштабная Всесоюзная Уйгуроведческая Конференция прошла там же в 1991 г. После длительного перерыва эта тема была предложена исследовательской Центральноазиатской Программой (САР) Университета Дж. Вашингтона, благодаря которой состоялись две международные конференции, активное участие в которых принимали приглашенные организаторами российские ученые. Первая Международная Уйгуроведческая Конференция состоялась в Вашингтоне, США, 24-28 сентября 2014 г.; Вторая Международная Уйгуроведческая Конференция – в Париже – Брюсселе, Франция-Бельгия, 17-20 октября 2015 г. Организаторы обратились к российским участникам с предложением провести совместно следующую международную конференцию в Москве. Это оказалось возможным после получения гранта РГНФ и Третья Международная Уйгуроведческая конференция состоялась в Звенигороде, под Москвой 23-26 октября 2016 г.

Доклады представили более 60 ученых из РФ, США, Франции, Великобритании, Ирландии, Швейцарии, Турции, Казахстана, Австралии, Германии, Индии, Киргизстана, Таджикистана, Швеции и Тайваня. Российская делегация была представлена учеными из ИВ РАН, ИДВ РАН, ИВР РАН, Алтайской государственной педагогической академии (Барнаул), Москвы, С.Петербурга, Норильска. Проведение конференции в пансионате РАН «Звенигородский» было обеспечено за счет гранта РГНФ, транспортные расходы участников (авиаперелеты и трансфер) обеспечивались американскими со-организаторами проекта.

Конференция была организована на высоком научном и техническом уровне – был подготовлен сборник тезисов докладов на русском и английском языках, обеспечены возможность презентаций, двухсторонний английско-русский перевод, а также перевод с уйгурского языка, который использовался в презентациях и культурной программе.

К открытию конференции был приурочен выпуск специального сборника статей по истории и культуре уйгуров, изданного в Усть-Каменогорске (Казахстан).

Заседания проходили в течение трех дней в 7 Секциях:

1. Древняя и средневековая история и археология уйгуров.
2. Ислам в жизни населения Синьцзяна.
3. Экономика региона.
4. Образование. Воспитание. Идентичность.
5. История Синьцзяна в ХХ в.
6. Антропология. Этнография уйгуров.
7. Филология и искусство уйгуров

В рамках работы секции «Древняя и средневековая история и археология уйгуров» было представлено несколько интересных докладов, каждый из которых становился объектом обсуждения и дискуссии. Первым из них был доклад Д.Д. Васильева (ИВ РАН, Москва, РФ) «Очерк к итогам комплексных исследований древнеуйгурской крепости на озере Тере-холь в Туве», который был посвящен одному из наиболее масштабных проектов по исследованию тюркских древностей в Российской Федерации, а именно окрестностей древнеуйгурской крепости Пор-Бажын в Туве. В докладе рассматривались найденные экспедицией надписи, предлагались варианты прочтения их источниковедческий комментарий. Важно отметить, что доклад был сопровожден видеорядом, что дало возможность слушателям лучше оценить масштаб и качество проделанной работы. Таким образом, доклад Д.Д. Васильева предложил слушателям богатый массив информации по источниковедению истории уйгур.

Следующим докладом было выступление Н. Турсуна (Фэйрфакс, США) «Малоизвестная «уйгурская история» А.Н. Бернштама в уйгурской историографии», где рассматривалось развитие уйгурской историографии в целом и непосредственно научный вклад А.Н. Бернштама в виде исследования «О древней и средневековой истории уйгуров». Данная работа был посвящена политической, социальной и культурной истории государств уйгуров, таких как Уйгурский каганат, Государство Турфано-Уйгурского идикута и династия Караханидов и является первым примером систематической истории уйгурского народа. Данное выступление Н. Турсуна важно, прежде всего, для исследователей древней и средневековой истории уйгурского народа, а также специалистов в области историографии. В докладе А.Ш. Кадырбаева «Уйгурское Турфанское княжество – пятый улус империи Чингиз-хана» автор подробно изложил историю данного государственного образования до начала монгольских завоевательных походов, процесс вхождения этого государства в состав империи Чингиз-хана. Далее в докладе было показано также дальнейшие участие уйгур в составе монгольских армий в завоевательных походах, в частности во время монголо-хорезмийской войны 1219-1221 гг. Доклад базировался на богатой источниковой базе: были представлены сведения, как из китайских, так и арабо-персидских памятников.

Доклад Д.М. Тимохина и В.В. Тишина (оба – ИВ РАН, Москва, РФ) «Страна Югур» (к локализации битвы войск Хорезмшаха Мухаммада с монголами)» касался одного из важнейших событий, предшествовавших монголо-хорезмийской войне, а именно сражении между войском хорезмшаха Мухаммада и монгольским корпусом Джучи-хана. При описании данного события в труде персидского историка Джузджани упоминалась «Страна Югур», объяснению данного термина и его локализации, а также вопросам исторической географии, этнической истории того периода и был посвящен данный доклад. Доклад вызвал дискуссию по поводу интерпретации этнических терминов, упоминаемых в китайских источниках.

Завершило работу секции «Древняя и средневековая история и археология уйгуров» выступление Ю.И. Дробышева (ИВ РАН, Москва, РФ) с докладом по теме «Монгольский Каракорум – историческая память уйгуров». Автор посвятил свое выступление выяснению причины, по которой монгольская столица стала носить именно такое название, и пришел к выводу о том, что это должно было быть связано с особенностями местности, рядом с которой располагался этот город. В ходе выступления автор выдвинул несколько гипотез относительно природных объектов, которые могли стать причиной подобного названия города, что встретило живой отклик слушателей и дальнейшую дискуссию.

На секции № 2 «Ислам в жизни населения Синьцзяна» было заслушано 6 докладов под председательством Дэвида Брофи (Сидней, Австралия).

В докладе П. Буньон (Женева, Швейцария) «Свидетельства культурного и религиозного наследия в Синьцзяне: пример мусульманских усыпальниц» на примере мавзолеев Махмуда Кашгарского и Ходжи Апака рассматривалось функционирование объектов культурного наследия в Синьцзяне. Докладчица попыталась проанализировать отношение власти и общества к объектам культурного наследия. Автор предлагает трактовку концепции культурного наследия как производной определенной логики устоявшейся системы ценностей.

В докладе А.Д. Васильева (ИВ РАН, Москва, РФ) «Документы о панисламистском движении в Синьцзяне в начале ХХ в. (по материалам российских архивов)» были рассмотрены документы из РГВИА, ГАРФ, АВПРИ о региональных связях мусульман Ферганы и Кашгара, взаимном религиозном и идеологическом влиянии сквозь призму переписки российских государственных чиновников, дипломатов и военных, служивших в центрально-азиатском порганичье Российской империи в начале ХХ в.

В докладе Д. Брофи «Сирийский салафит в Китае: Шами Дамолла и мусульмане Синьцзяна» было рассказано об османском подданном, родом из предместий современного Алеппо, мулле по имени Шами Дамолла. Будучи одним из активных османских религиозных деятелей, Ш. Дамолла отправился в Кашгар, где пытался распространять среди местного населения представления о бытовавших в Османской империи современных исламских практиках и тенденциях. О его деятельности свидетельствует активная полемика с ним некоторых представителей мусульманской интеллигенции Кашгара на страницах мусульманских газет того времени. В канун Первой мировой войны Ш. Дамолла собирался отправиться в Кашгар вместе с младотурецкой военной миссией, но отказался от этого, по-видимому, из-за идеологических разногласий с членами партии младотурок.

Гроуз Тимоти (Терре-Хот, Индиана, США) в докладе «Исламская вуаль в Синьцзяне: политическая и общественная борьба за определение уйгурских женских украшений» рассказывает о продолжающейся общественной дискуссии между компартией Китая и уйгурскими мусульманами том, что может являться женским украшением и что – нет. Автор говорит о новой моде среди уйгуров на вуали и покрывала, частично закрывающие лицо и покрывающие голову женщин. На основании своих собственных наблюдений автор приходит к выводу о том, что уйгуры имеют свое собственное понимание того, как должны сочетаться высокая мода и религиозные предписания в данном случае. Автор сделал вывод о том, что решение о закрытии головы, лица и других частей тела нельзя считать чем-то реакционным; наоборот, это шаг навстречу современной исламской моде, часто вопреки мнению китайского правительства.

Сара Тайнен (Боулджер, Колорадо, США) в своем докладе «Культурные практики и социоэкономическое неравенство в Урумчи» попыталась рассмотреть способы сохранения местным уйгурским населением культурной идентичности. Докладчица рассмотрела особенности поведения, употребления пищи, ношения национальной одежды, как способа сохранения тюркской и исламской идентичности уйгуров. По ее мнению, социально-экономическое расслоение внутри уйгурского сообщества и его классовые противоречия существенно усложняют вопрос сохранения и поддержания национальной и религиозной идентичности.

Росс Холдер (Дублин, Ирландия) в своем докладе поставил проблему защиты религиозной и культурной самобытности уйгуров. Он рассмотрел меры, принимаемые для защиты прав нацменьшинств в рамках основных договоров по правам человека ООН, а также в Международной конвенции по ликвидации всех норм дискриминации, которая была подписана Китаем.

Председателем 3-й секции «Экономика региона» был Зам. директора ИДВ РАН, д.э.н., проф. А.В. Островский(ИДВ РАН, Москва, РФ). На секции было заслушано 6 докладов.

В своем докладе «Програма развития западных районов Китая – важный фактор подъема экономики Синьцзяна» А.В. Островский рассмотрел структуру экономики СУАР и ее связи с соседними территориально-административными единицами КНР. По его мнению, от темпов развития экономики СУАР зависит и социальная стабильность региона. Важным препятствием на пути экономического подъема в Синьцзяне является недостаточный объем инвестиций в регион, что существенно замедляет темпы его экономического развития по сравнению с другими регионами КНР.

В своем докладе «Приграничное сотрудничество Синьцзяна в рамках Международного координационного совета «Наш общий дом - Алтай»» А. Бондаренко (ИДВ РАН, Москва, РФ) рассмотрела деятельность региональной организации приграничного сотрудничества, созданной руководителями законодательных органов власти Алтайского Края и Республики Алтай РФ, Восточно-казахстанской области РК, Баян-ульгинского и Ховдского аймаков Монголии и Синьцзян-уйгурского автономного района КНР. Докладчица проанализировала деятельность совета в сферах охраны окружающей среды, туризма, развития транспорта, культуры, науки и образования. Автор делает вывод о том, что совместная деятельность администраций приграничных территорий направлена на повышение уровня уровня жизни местного населения и содействие в организации приграничного сотрудничества.

С.Б. Кожирова и Б. Ракишева (обе-Астана, Казахстан) в докладе «Уйгуры Казахстана: история миграционных волн» рассказали об истории переселения уйгурского этноса из Западного Китая на территорию современного Казахстана и отчасти Киргизии. Авторы разработали и привели определенную периодизацию миграционных волн – после 1881 г. и в 1960-е гг. Основное внимание авторы уделили положению уйгуров в современном Казахстане. Среди них был выделен ряд групп – потомки разных миграционных волн, городские и сельские жители, коренные жители и мигранты, компактно и дисперсно проживащие и т.д. Авторы также проанализировали динамику численности уйгуров в последние 60 лет, отметив тенденцию на снижение численности уйгурской диаспоры.

Рейхан Дильнур (Страсбург-Париж, Франция) в своем докладе «Притягательные факторы уйгурской миграции: Турция и Сирия» сосредоточила внимание на важности Турции, практически не затронув сирийский аспект, заявленный в выступлении. По мнению автора доклада, такие характеристики, как климат, существование обширной диаспоры, лингвистическая близость, исторические и религиозные связи, политическая и экономическая ситуация в принимающей стране и ее иммиграционная политика являются привлекательными факторами для переезда уйгуров в Турцию. Численность уйгурской диаспоры в Турции и ее общественно политическая значимость там имеют тенденцию к увеличению.

Дж. С. Финли (Ньюкасл, Великобритания) в докладе «Взгляд на уйгуров: публичное отстаивание взглядов и война полов в парижской уйгурской диаспоре» проанализировала деятельность уйгурского эмигрантского журнала «Regard sur les Ouighours» который выходит в свет в Париже. Автор приходит к выводу, что хотя журнал и позиционируется как «аполитичный и нерелигиозный», он, тем не менее, высказывается в поддержку уйгурского общества и пропагандирует культуру и традиции уйгуров. Кроме того, журнал служит площадкой для обсуждения на первый взгляд небольших и, казалось бы, малозначительных тем, которые тем не менее остро стоят на повестке дня уйгуров в мире.

Р. Тум (Новый Орлеан, США) в докладе «Уйгурские связи между Индией и Китаем» на основании ранее неизвестных источников рассмотрел религиозные связи населения Синьцзяна с Индией и другими мусульманскими общинами на территории Китая. Существенную роль в развитии ислама на территории Синьцзяна сыграли суфийские шейхи братства Муджаддидийа, которые пронесли свою религиозную традицию из Индии от места ее зарождения в Восточный Туркестан. Там они сыграли важную роль в реформировании местного ислама и дальнейшем распостранении суфийского вероучения среди других групп китайских мусульман. Последователи братства Муджаддидийа и по сей день пользуются большим авторитетом среди мусульман Синьцзяна.

На секции № 4 «Образование, воспитание, идентичность» было заслушано семь докладов под председательством Робертса Шона (Вашингтон, США).

В докладе Ли Куантая (Индиана, Блумингтон, США) «Дилемма превращения Синьцзяна в часть Китая: образовательная политика империи Цин и провинциализация во второй половине XIX в.» была раскрыта политика в сфере образования, проводившаяся империей Цин среди уйгурского населения Синьцзяна после повторного завоевания его территории в 1878 г. Посредством китайских образовательных стандартов, основанных на конфуцианском учении, эта политика вела к политической легитимации набора должностных лиц из числа уйгуров, который осуществлялся с помощью гражданских экзаменов, как это было в течение многих веков принято в самом Китае.

Сандрин Эмманюэль Катрис (Агуста, США) выступила с докладом «Создание и пропаганда идеалов Мао у молодежи в Синьцзяне в 60-е гг.», в котором обрисовала методы развернутой пропагандистской кампании 1960-х гг., нацеленной КПК на создание в Синьцзяне согласованной и однородной молодежной культуры. Эта пропагандистская работа велась не только там, но и в других национальных окраинах, и должна была, по замыслам идеологов, привести к национальному единству в Китае. На примере личных историй, опубликованных в прессе и показанных в фильмах и других агитационных произведениях искусства, распространявшихся в Синьцзяне в указанный период, автором были показаны методы идеологической обработки уйгурской молодежи.

Джеймс Либолд (Мельбурн, Австралия) в докладе «Перемещенное уйгурское и тибетское образование: обучение элит нацменьшинств» поднял острый вопрос неудачной попытки руководства Китая по созданию высокообразованного и в то же время лояльного корпуса элиты этнических меньшинств (в данном случае, тибетцев и уйгуров). Вопреки предполагавшейся интеграции студентов – представителей нацменьшинств в китайское общество, чаще всего у этих молодых людей усиливается ощущение их инаковости.

Последствиям этого ощущения чуждости, невключенности в китайский социум был посвящен доклад Джеймса МакМюррея (Сассекс, Великобритания) «Уйгуризироваться все более и более». Опираясь на полевые этнографические исследования, проведенные им в Уркмчи в 2012-2014 гг., автор рассмотрел сознательные усилия ряда уйгурских информаторов реинтеграции в уйгурскую среду (изучение языка, овладение практикой ислама, ношение национальной одежды и прием национальной пищи).

Шон Робертс (Вашингтон, США) в своем докладе «”Кочуп Кеганлар”: уйгурские иммигранты в Советском Союзе в 1950-х – начале 1960-х гг.» затронул тему особой группы уйгуров, переселившихся в середине ХХ в. из Китая в среднеазиатские республики СССР. В отличие от уйгуров, давно живших в СССР, эти иммигранты в основном, не владеют русским языком и превосходно знают ислам. Вследствие культурных различий, они создали на новой родине собственное сообщество. В докладе обсуждались вопросы развития этого сообщества, его отличия от других сообществ уйгуров на территории Средней Азии, а также его перспективы в качестве отдельной культурной группы.

В своем докладе «Формирование виртуальной идентичности хань в Синьцзяне: этничность, религия, управление» Ши Цзяньюй (Гонконг-Тайбэй) осветил сложную проблему конструирования этничной идентичности, одним из агентов создания которой служат культурные системы. Автор отметил, что эти системы укрепляют этническое самосознание через непрерывные взаимодействия. В докладе были проанализированы два дискуссионных форума «Xinjiang Researcher» и «Xinjiang Observer», участниками которых являются, в основном, представители двух элитных групп ханьцев, расходящихся во взглядах относительно управления Синьцзяном. По мнению докладчика, в противовес уйгурской национальной идентичности, в Синьцзяне на региональном уровне сформировалась концепция национальной идентичности «синьцзянских ханьцев».

Наконец, в заключительном докладе «Тюркский мир – история и перспектива» Шарип Ахмедов (Москва, Россия) предложил пять критериев оценки древней и средневековой истории тюркских народов, обсудил происхождение и смысловое значение терминов «тюрк» и «уйгур» и выдвинул новый подход к описанию и осмыслению процессов возникновения, развития и последующего распада тюркских империй Евразии.

Секция 5 под председательством В.А.Бармина (Барнаул, РФ) была посвящена истории Синьцзяна в ХХ в. Ввиду актуальности поставленных вопросов работа секции привлекла широкое внимание всех участников конференции. На секции выступили специалисты из США, России и Казахстана.

Первым был заслушан доклад В.В. Досовицкой (ИВ РАН, Москва, РФ) о политике Японии в Синьцзяне в 30-х гг. ХХ в. В.В. Досовицкая сообщила, что в 30-х гг. ХХ в. целью Японии, во всей видимости, было создание сети марионеточных государств в стратегически важных регионах. В эту сеть вошли Маньчжоу-Го (в Северо-Восточном Китае) и Мэнцзян (в центральной части Внутренней Монголии). Третьим ключевым звеном должно было стать прояпонское исламское государство в Синьцзяне. Проект так и не был осуществлен, однако сам факт проникновения японского влияния в Синьцзян меняет общепринятое представление об экспансионистских планах Японии в Центральной Азии и говорит об их большей масштабности.

А.К. Камалов (Институт востоковедения КН МОН Казахстана, Алматы) рассказал об истории Восточно-Туркестанской республики (1944-1949), основываясь на материалах уйгурского журнала «Иттипак» (Союз), то есть не на основе широко известных документов на китайском, русском и английском языках, а на основе местных источников, которые на данный момент изучены недостаточно и привлекаются только как дополнительный материал.

Председатель секции В.А. Бармин (Алтайский государственный педагогический университет, Барнаул) сделал доклад о характере влияния повстанческого движения коренных народов Синьцзяна на советско-китайские отношения в 1945-1955 гг., когда первоначально восстание нашло всестороннюю поддержку СССР. Однако вскоре политическая линия была изменена из-за вступления СССР в войну с Японией и подписания договора о дружбе и союзе между СССР и Китайской Республикой.

Независимый исследователь из Казахстана В.Г. Обухов (Усть-Каменогорск) рассказал о роли Синьцзяна в атомном проекте СССР. Как утверждает Обухов, в 1942 г. на территории СССР начались поисковые, изыскательские и исследовательские работы по урановым месторождениям. В поле зрения оказалась и китайская часть Центральной Азии с ее радиоактивными и стратегическими подземными богатствами.

Е.С. Баженова (Институт Дальнего Востока РАН, Москва) сделала доклад о развитии населения Синьцзяна в 1955-2015 гг. Е.С. Баженова сообщила, что Синьцзян является одним из самых редконаселенных районов страны, хотя и занимает весьма обширную территорию. Число его жителей составляло 23,0 млн. человек в 2014 г., то есть всего 1,5% общей численности населения КНР. Как утверждает Баженова, в КНР была принята Программа освоения западных регионов, в соответствии с которой Синьцзян стал ключевом пунктом Экономического Пояса Великого шелкового пути. Кроме того, этот проект призван сократить разрыв между восточными и западными провинциями Китая.

Уйгурский вопрос и геополитика Евразии стали предметом последнего доклада К. Кылыча из Университета Пенн-Стейт (Пенсильвания, США). Кылыч подчеркнул, что с момента окончания Холодной войны уйгурский вопрос в Китае изменил свой статус, перестав быть исключительно внутренней проблемой и став политической проблемой с региональными последствиями.

Синьцзян всегда был и остается стратегически важным регионом. В последнее время геополитическое значение Центральной Азии привлекает повышенное внимание, а уйгурский вопрос вызывает новое обсуждение не только в самом Китае, но и на региональном уровне.

В работе 6 секции «Антропология. Этнография» особенно хотелось бы выделить доклад Л.А. Чвырь (ИВ РАН, Москва, РФ) «Традиционная семейная обрядность уйгуров», где автор сопоставил три основных цикла семейной обрядности уйгуров – детский, свадебный и похоронный, с целью выявить их общее структурно-семантическое содержание. Участники конференции не только ознакомились с интересными и крайне важными сведениями о традиционной семейной обрядности уйгуров, но и задали целый ряд вопросов докладчику, на которые получили вполне исчерпывающие ответы.

Совместный доклад С.Б. Кожировой, Т.В. Мармонтовой (обе – Астана, Казахстан) «Этнический состав населения Синьцзяна: история и современность» в большей степени политилогический по содержанию вызвал не только вопросы, но и острую полемику между участниками конференции и авторами. В результате, небольшие выступления по данной проблеме участников после прочтения данного доклада лишь подчеркивают значимость предложенной темы и интерес к ней специалистов из разных стран мира. Доклад З.В. Анайбан «Уйгуры и тувинцы. Фрагменты общей истории» предложил участникам с одной стороны обзор истории присутствия уйгуров в Туве, а с другой стороны стал примером историографического исследования в рамках данной проблематики. Доклад был тепло встречен участниками, которые с интересом выслушали его содержание, после чего докладчик представил исчерпывающие ответы на появившиеся в ходе его выступления вопросы.

Завершил работу секции доклад австралийского исследователя Ала М. (Сидней, Австралия) «Разнообразие голосов в сообществах уйгурской диаспоры – анализ недавнего обзора Интернет-ресурсов», который познакомил участников конференции с анализом результатов онлайнового опроса, который был организован для уйгуров всего мира в период с марта по май 2016 г. Данный опрос и его результаты во многом лучше и нагляднее демонстрирует современную жизнь всемирной уйгурской диаспоры с социальной, культурной, экономической, религиозной и политической точки зрения. Доклад был с интересом встречен участниками конференции, которые, в свою очередь, задали исследователю несколько важных вопросов, на которые Ала М. дал исчерпывающие ответы.

Заседание секции 7, посвященной филологии и искусству уйгуров состоялось 25 октября под руководством проф. Аблета Семета (Гёттинген, Германия).

Сотрудники Отдела истории Востока ИВ РАН ― Д.В. Дубровская (и Т.А. Аникеева ― также представили свои доклады на этой секции.

Д.В. Дубровская ИВ РАН, Москва, РФ) в своем докладе «Художник-иезуит Джузеппе Кастильоне (1688-1766) и Си-Юй» обсуждала серию так называемых «Боевых гравюр на меди», заказанным императором в ознаменование его военных побед на территории недавно завоеванного Си-Юя – будущего Синьцзяна. В число шестнадцати листов входят, например, такие, как «Умиротворение и сдача Или», «Штурм Гадан-Ола», «Снятие осады Черной Реки», «Битва за Аркуль», «Великая победа при Курмане» и другие. Кастильоне работал над оригиналами гравюр вместе с художниками-иезуитами Жаном-Дени Аттире, Игнатием Сишельбартом и Жаном Саллюсти. Уменьшенные копии были отосланы в Париж, переведены в гравюры и лишь затем вернулись в Китай. В докладе сделана попытка вписать творчество Джузеппе Кастильоне и других художников-иезуитов в политический контекст Цинского двора второй половины XVIII в.

Доклад Т.А. Аникеевой (ИВ РАН, Москва, РФ) «Уйгурские дестаны. Книжная и устная традиции» был посвящен жанру дестанов в уйгурской фольклорной и литературной традициях. Уйгурские дестаны представляют собой разновидность фольклорного жанра народной повести, широко распространенного у некоторых тюркских народов (в частности, у турок, азербайджанцев, туркмен) и сочетающего элементы устности и книжности. С одной стороны, повествовательная традиция уйгурских дастанов восходит к древней общетюркской эпической словесности. С другой стороны, - и прежде всего в сюжетном отношении, - уйгурские романические дастаны тесно связаны с арабской и персидской фольклорной (волшебная сказка) и литературной традициями, откуда были заимствованы сюжеты, персонажи, стилистические клише таких дастанов, как «Тахир и Зохра», «Шахсенем и Гарып», «Сенубер». Дестаны сочетают прозаический и стихотворный текст; последний представляет собой силлабические четверостишия, ряд образов, метафор, сравнений которых были внесены напрямую из классических средневековых поэтических традиций Средней Азии.

Культурная программа конференции была подготовлена совместно с Национально-культурным объединением уйгуров РФ ( председатель – Р.Т. Садыков).  В день заезда участников состоялось открытие выставки работ уйгурских художников Казахстана, которые разместили в фойе пансионата около ста своих произведений живописи и графики (по окончании конференции выставка продолжила свою работу в ЦДХ на Крымском валу). Национальный колорит и этнографический аспект сюжетов картин произвели большое впечатление на участников конференции, многие из которых впервые познакомились с современным искусством уйгуров СНГ.

В день открытия конференции вечером был устроен фольлорный концерт профессиональных уйгурских исполнителей народных музыкальных произведений и баллад-мукамов. В национальных костюмах были исполнены также народные танцы, связанные с календарными и семейными праздниками уйгуров. Среди зарубежных уйгуроведов нашлись также исполнители произведений уйгурского народного творчества. В последний день работы конференции уйгурскими поварами участникам были предложены блюда традиционной уйгурской кухни. По окончании конференции зарубежные участники совершили экскурсию в Саввино-Сторожевский монастырь

Аникеева Т.А., Васильев А.Д., Васильев Д.Д., 
Досовицкая В.В. Дробышев Ю.И., Тимохин Д.М., Тишин В.В.