Статьи сотрудников ИВ РАН

Террористические акции и радикальный исламизм во Франции

 
В Париже 13 ноября 2015 г. был совершен ряд террористических актов, в результате которых более 120 человек погибли, более 250 получили ранения, в том числе тяжелые.

Наибольшее число погибших, около 90, было в концертном зале Bataclan, в котором четверо террористов, выкрикивавших лозунг «Аллах акбар» (Аллах велик), захватили в качестве заложников 1 тыс. 500 зрителей. Около 20 человек, сидевших в открытых ресторанах и барах на улицах Парижа,  были расстреляны из проезжавших автомобилей, несколько человек погибли также в результате взрывов на крупнейшем стадионе Парижа «Stade de France», где проходил товарищеский футбольный матч между командами Франции и Германии. На этом матче присутствовал президент Франции Франсуа Олланд, который был срочно эвакуирован со стадиона. Выстрелы, по сообщениям СМИ, раздавались также в пригороде Парижа Сен-Дени, где проживает до 300 тысяч выходцев из стран Северной Африки и даже в центре Парижа – в районе Лувра и крупного торгового центра Halle. В ходе операции по освобождению заложников были ликвидированы 3 террористов, погибли также 4 полицейских. Один террорист был захвачен и показал, что он был завербован сторонниками «исламского государства» (ИГ). Президент Франции в связи с произошедшей трагедией выступил с обращением к нации, во Франции введено чрезвычайное положение, закрыты границы, так как нескольким террористам возможно удалось скрыться. С решительным осуждением террористических актов выступила наиболее влиятельная мусульманская организация Франции «Французский совет мусульманского культа». Соболезнования и солидарность с народом Франции выразили главы многих государств и среди них президент России.

Данные террористические акции явились самыми масштабными и кровавыми в современной истории Франции по числу жертв и общественному резонансу со времен экстремистской деятельности организации ОАС[1] в 1961 г. во время мятежа французских генералов в Алжире против президента Шарля Де Голля и террористических атак исламистских боевиков в Париже в 1995 г. в период вооруженного противостояния властей Алжира с радикальными исламистами.  Тем не менее, их нельзя считать неожиданными. Они стали продолжением цепи террористических актов, которые происходили во Франции в 2015 году. В январе 2015 г. террористами, связанными с исламистскими группировками, действовавшими в Сирии против сирийского правительства, были расстреляны редакция журнала «Charlie Hebdo», несколько посетителей еврейского магазина и женщина-полицейский. Затем в ряде городов Франции были зафиксированы случаи наездов водителей, выкрикивавших «Аллах акбар», на прохожих, в результате чего имелись жертвы. В этом же году исламист, работавший на французском предприятии, зверски убил (отрезал голову) его руководителя.

В то же время глубинные причины усиления террористической активности радикальных исламистов во Франции коренятся в политике последних лет, проводившейся французским руководством. Напомним, что Франция явилась наиболее активным инициатором свержения режима Каддафи в Ливии в 2011 г. Франция осуществляла вместе с другими ведущими странами НАТО бомбардировки позиций армии Каддафи и оказывала военную помощь вооруженной ливийской оппозиции, состоявшей, в основном, из радикальных исламистских группировок. В результате ливийская государственность была разрушена и Ливия превратилась в очаг радикального исламизма, часть группировок которого присягнула на верность ИГ. В Ливии исламистами созданы лагеря подготовки боевиков, отправляющихся вести «джихад» во имя создания «исламского государства» в соседние страны, а также вполне возможно в Европу. Аналогичную политику Франция проводит в отношении Сирии, следуя в русле политики США и поддерживая ведущих войну против руководства Башара Асада вооруженные группировки, называя их «умеренной оппозицией». Причем в рядах данных террористических группировок воюет, по французским данным, более 800 выходцев из Франции. Эти «джихадисты», среди которых немало имеющих французское гражданство, в случае возвращения во Францию, по заявлениям французских правоохранительных органов, «могут создать угрозу общественной безопасности». В 2014 г. после создания «исламского государства» (ИГ) на части захваченной радикальными исламистами территории Ирака и Сирии и его военных успехов, Франция присоединилась к коалиции ряда государств, возглавляемых США, для борьбы с ИГ. Франция поддерживала позицию США, которая предполагала нанесение воздушных ударов  по позициям ИГ и, как заявил в 2014 г. президент Б. Обама, поддержку вооружением сирийских оппозиционных группировок, которые борются против руководства Б.Асада. При этом президент США утверждал, что таким образом сирийская вооруженная оппозиция будет бороться против режима Б.Асада, который США продолжает считать «нелегитимным» и одновременно против ИГ. Эта позиция США, поддержанная Францией, подтверждает, что главной целью для них является не борьба с ИГ, усиление которой во многом является следствием политики Запада, а отстранение от власти в Сирии руководства Асада. Вместе с тем данный внешнеполитический курс Франции в отношении поддержки сирийской анти правительственной вооруженной оппозиции, помимо воли проводивших его, являлся фактором способствовавшим радикализации части мусульманской диаспоры и увеличению числа французских граждан-мусульман, выезжавших вести «джихад» в Сирию и Ирак. Свою роль в увеличении числа выезжавших в «горячие точки», где действует ИГ, играли высокие «заработки», предлагавшиеся «джихадистам», а также провозглашавшееся его идеологами торжество «исламской социальной справедливости» в «исламском государстве», основанном на справедливых, по их утверждениям, законах шариата, «ниспосланных Аллахом». Наряду с этим, конфликты в Ливии и Сирии, ответственность за которые в достаточной степени несут страны НАТО, породили волну беженцев (из одной Ливии выехало около 2 млн. человек), которые сейчас устремились, в основном, в Европу и среди которых могут находиться и бывшие и действующие «джихадисты», готовые применить свой кровавый «опыт» в Европе.

В то же время внутренняя ситуация во Франции и присутствие в стране исторически сложившегося самого многочисленного мусульманского сообщества в Европе (примерно 7% из 67 млн. населения Франции), способствовали созданию здесь сотен различных мусульманских организаций. В их числе - профессиональные, просветительские, культурные, а также религиозные. Последние представлены различными направлениями ислама, среди которых есть радикальные, в том числе салафитские. Причем в последние годы в связи с переживаемым Францией, как и всеми странами ЕС, экономическим кризисом и обострением безработицы, от которой в большей степени страдают мигранты-мусульмане и, особенно, молодежь, в их среде усиливается влияние радикальных исламистских идей. Уровень безработицы, составляющей в целом по Франции 11-12%, достигает в среде мусульманской общины, особенно среди ее молодежи 30-40%. С одной стороны, рост безработицы спровоцировал начавшийся с 1970-х гг. процесс, определяемый экспертами из Парижского института политических исследований (Science-Po), как «деиндустриализация Франции». Он проявлялся в выводе многих промышленных предприятий за пределы Франции в развивающиеся страны, где производство по причине более дешевой рабочей силы, рентабельнее и дает больше прибыли.[2] В то же время ситуация на рынке труда современного французского пост индустриального общества не требует большого числа работников низкой и средней квалификации и, напротив, возросла потребность в высококвалифицированных специалистах, что предполагает высокий уровень образования и специализации. Выходцам из иммигрантской среды далеко не всегда удавалось достичь такого уровня. В свою очередь семьи мусульманских мигрантов первого, второго и даже третьего поколений, согласно исследованиям французских экспертов, имели от 7 до 12 детей. В то же время уровень квалификации этой избыточной рабочей силы был достаточно низок. Одновременно существует определенная дискриминация представителей мусульманской общины при найме на работу, которую французские исследователи определили, как дискриминация по «внешности и по месту жительства». Иными словами меньше шансов устроиться на работу мигрантам с арабской внешностью и больше шансов у мигрантов с европейской внешностью и у мигрантов-кабилов. Аналогично, менее охотно принимаются на работу мигранты, проживающие в районах, пользующихся репутацией криминальных. Таких, как, например, кварталы на севере Марселя и некоторые районы г. Рубэ на границе с Бельгией, где безработица среди трудоспособного населения мусульманской общины превышает 30%. Такая ситуация ведет к маргинализации части мусульманской молодежи, не имеющей возможности найти свою нишу на рынке труда и вынужденной заниматься мелким, зачастую полу криминальным бизнесом и нарко- трафиком. При этом большая часть данной молодежи имеет французское гражданство. Однако, испытав на своем опыте, что это не всегда гарантирует им нахождение работы и достойной зарплаты, часть молодых людей чувствует себя выброшенными на обочину жизни и изгоями общества, что способствует их обращению к радикальным течениям ислама.

 Во Франции, так же, как во многих странах ЕС, наблюдается усиление ислама, как в религиозном, так и в идеологическом плане. В немалой степени это стало результатом неудачи политики мультикультурализма и политической интеграции мусульман в европейские общества, что подтверждали руководители Франции, а также Англии и Германии. Они вынуждены были признать, что взаимное обогащение мусульманской и европейской культур, что декларировалось, как цель мультикультурализма, не состоялось в Европе. Значительная часть европейской, в том числе французской мусульманской диаспоры продолжает исповедовать ислам, как основу своей идентичности.  В свою очередь на ситуацию во французской мусульманской диаспоре активно воздействовали внешние исламистские движения. Так, инициаторами создания во Франции в 1980-е годы одной из наиболее влиятельных мусульманских общественно-политических структур «Союза исламских организаций Франции» (СИОФ) были последователи тунисской исламистской партии Нахда (Возрождение) и египетской исламистской ассоциации Братья-мусульмане.[3] В период противостояния в Алжире в 1990-х гг. властей с вооруженными исламистскими группировками «Вооруженные исламские группы» (ВИГ) и «Исламский фронт спасения» (ИФС), их представители поддерживали неофициальные связи с многочисленными исламскими организациями, легально действовавшими во Франции. С 1993 г. часть из них состояла в Союзе исламских организаций Франции (СИОФ). Нередко в них непосредственно работали активные члены ИФС и ВИГ. В частности, организацию «Алжирское братство во Франции» (Fraternité аlgérienne de France) создал и с 1990 г. возглавлял Джафар аль-Хуари, представитель ИФС за рубежом. В то же время он являлся членом ВИГ.[4] В г. Рубэ сторонники ИФС в 1992 г., пользуясь недовольством в связи с социальной незащищенностью проживавших здесь многочисленных мигрантов из Алжира, склонили их выйти на митинг в поддержку ИФС. Во Франции сторонники ИФС организовывали сбор средств на поддержку «джихада» в Алжире среди алжирских иммигрантов, проживавших во Франции и в тех французских мечетях, чьи имамы были сторонниками ИФС. Адептами ИФС практиковался также сбор средств путем рэкета и вымогательства у алжирских мигрантов, коммерсантов и торговцев. Город Рубэ, благодаря большому числу проживавших здесь выходцев из Алжира, а также его расположению на границе с Бельгией использовался агентами ИФС для пересылки денежных средств на закупку оружия для боевиков ИФС, действовавших в Алжире. Однако к 1997 г. французские правоохранительные органы раскрыли и ликвидировали ячейки ИФС во Франции, в том числе в г. Рубэ. В 2000-х годах, наряду с СИОФ, все большую активность во французской мусульманской диаспоре стала проявлять ассоциация «Братья-мусульмане». На такую тенденцию обращал внимание имам мечети Дранси (район Парижа) Хасан Шальгуми. Имам Шальгуми довольно известная фигура во французской общественно-политической жизни, он является активным противником радикального исламизма. В частности, в период острой дискуссии во французских СМИ в 2010 г. по поводу возможности ношения никаба (мусульманского головного платка) французскими мусульманками он резко выступал против этого. Имам Шальгуми заявлял, что «наши жены и сестры должны обрести подлинное равноправие с мужчинами и найти свое место во французском обществе, в то время как ношение никаба напротив изолирует их»[5]. Такая позиция имама вызывала ожесточенную критику, нападки и угрозы в его адрес со стороны ортодоксальных мусульман и экстремистов (имам был вынужден пользоваться личной охраной). Имам Шальгуми заявлял также об имевшем место, по его мнению, вмешательстве посольств некоторых мусульманских государств в религиозную жизнь французской мусульманской общины с целью усиления здесь своего влияния. Он также отмечал, что с одной стороны, во Франции наблюдается «определенный подъем анти мусульманского расизма, с другой стороны, идет процесс радикализации части французских мусульман».[6] Это касалось также части мусульманских организаций. Так, в 2012 г. председателем СИОФ был избран шейх Ахмед Джабалла, известный мусульманский идеолог и проповедник. Он  - тунисец по происхождению, приверженец доктринальных концепций исламистской партии Нахда и ассоциации Братья-мусульмане. Ахмед Джабалла является одновременно директором Европейского института гуманитарных исследований (L’Institut europeen des sciences humanitaires - IESH), открытого в 2001 г. в Сен-Дени, пригороде Парижа. IESH имеет теологическое отделение, где готовят будущих имамов. В его научный совет входят такие известные суннитские идеологи, как Юсеф Аль-Кардауи, постоянно проживающий в Саудовской Аравии. Кардауи - непримиримый противник президента Башара Асада и сирийского руководства, большая часть которого представлена алавитами,[7] которых Кардауи не считает мусульманами. СИОФ имеет крупные отделения в таких городах, как Бордо, Реймс, Нанси. Братья-мусульмане во Франции достаточно успешно сотрудничают с турецкой исламистской организацией Милли Гюрюш (Национальное видение), при участии которой в 1985 г. была создана мусульманская организация «Национальная федерация мусульман Франции» (НФМФ). Она контролирует сотни мест мусульманского культа, особенно в районе гг. Лиона и Страсбурга, где в ее распоряжении находится одна из крупнейших мечетей, вмещающая до 3 тыс. прихожан.  В 2009 г. в департаменте Nord (Север) мусульманскими активистами была создана Антисионистская партия (АСП), в ответ, как заявляли ее основатели, на «агрессию Израиля против палестинцев Сектора Газа»[8].

На ситуацию во французском мусульманском сообществе существенно влияет финансовая помощь на создание во Франции мест мусульманского культа, которую оказывают страны арабо-мусульманского мира, в частности, Катар, Саудовская Аравия и Турция. Наряду с этим, известные саудовские мусульманские деятели достаточно часто посещают французские мечети, где читают проповеди, которые собирают большое число мусульман, как из Франции, так и из других стран ЕС. Так, например, на празднике окончания мусульманского поста (ар. яз.: ид аль-фитр) в 2013 г. в г. Рубэ в мечети Абу Бакр, которая принадлежит местной мусульманской общине, исповедующей салафизм, читали молитву два видных саудовских проповедника. На их проповедь прибыли тысячи мусульман со всех концов Франции, а также из Бельгии, Голландии и Германии. Причем, как заявил в интервью газете New York Times имам этой мечети, город Рубэ является самым «мусульманским», так как число мусульман в нем в процентном отношении больше, чем в каких-либо других городах Франции. В то же время имам данной мечети в своем теле интервью высказался положительно по поводу возможности «принятия во Франции законов шариата и, в соответствии с ним, телесных наказаний, когда мусульмане во Франции станут большинством населения»,[9] что вызвало резкие протесты во французских СМИ. В этой связи можно вспомнить, что алжирские радикальные исламисты, совершавшие террористические акты во Франции в 1990-е годы, также заявляли о намерении сделать Францию мусульманской страной, когда число мусульман здесь будет достаточно большим. Безусловно, такие заявления являлись пропагандистскими и не имеют ничего общего с реальностью. Тем не менее, сюжеты по поводу гипотетического «мусульманского будущего» Франции появляются также у французских авторов. Таковым стал роман, политическая анти утопия «Покорность» (Soumission – франц. яз.) известного французского писателя Мишеля Уэльбека (Michel Houellebeck), опубликованный во Франции в декабре 2014 г. и вызвавший множество неоднозначных откликов во французских СМИ. Сюжет романа представляет собой фантасмагорию прихода к власти во Франции президента-исламиста, победившего на выборах в 2022 г. кандидата «Национального фронта» (НФ) Марин Ле Пен, и проводящего исламизацию Франции, а затем всей Европы. Данная гипотетическая возможность действительно выглядит утопичной, и, тем не менее, она отражает обеспокоенность части французского общества усилением присутствия ислама во Франции.  

В свою очередь Марин Ле Пен выражала обеспокоенность по поводу событий «арабской весны» и возможного неконтролируемого наплыва беженцев из Северной Африки. Ситуация осложнялась тем, что среди беженцев, по ее мнению, могли находиться бежавшие из тюрем во время происходивших беспорядков уголовные преступники и лица, осужденные за терроризм.  В связи с этим Марин Ле Пен заявила, что «Европа не сможет ничем помочь беженцам из Северной Африки». Сами же протестные движения, происходившие в арабских странах, лидер НФ охарактеризовала как «революции голодных», которые ведут к усилению влияния исламских фундаменталистов. Необходимо отметить, что позиция правых сил во Франции и, в частности, НФ в последнее время приобретает все больше сторонников. Так, например, согласно опросу общественного мнения, если бы президентские выборы во Франции прошли в 2014 г., за Марин Ле Пен проголосовали бы более 20% избирателей. Данная ситуация, наряду с продолжающимся финансово-экономическим кризисом в странах ЕС, в том числе во Франции, и недовольством части населения политикой руководства ЕС, которое, по заявлениям его французских противников, «навязывает Франции решения, не соответствующие ее интересам, и евро комиссаров, которых никто не выбирал», также ведет к росту популярности НФ. Ярким свидетельством этого стала внушительная победа НФ на выборах в Европейский парламент 22-25 мая 2014 г. За кандидатов НФ проголосовали 25% французских избирателей, что позволило НФ получить 22 депутатских места из 74 отведенных для Франции (всего депутатских мест в Европарламенте – 751). Необходимо отметить, что расхожее мнение, что партия «Национальный фронт» (НФ) является ультра  правой, выражает анти эмигрантские и анти мусульманские взгляды, не совсем соответствует действительности. Так, член руководства НФ Бруно Голниш (Bruno Gollnish) подтверждал, что «НФ требовал радикального пересмотра эмиграционной политики, но никогда не выступал против мигрантов-мусульман, как таковых, тем более, против мусульман, получивших французское гражданство и высказывался за сосуществование в единстве во Франции двух общин – христианской и мусульманской»[10].

Необходимо отметить, что мусульманское сообщество играет все более значительную роль в социально-экономической, культурной, политической и религиозной жизни Франции. Что касается восприятия и практики ислама, также как и исламской идентификации, то они имеют различные течения и не являются едиными во французском мусульманском сообществе. Большинство французских мусульман исповедует традиционные мазхабы классического суннитского ислама. Причем часть из них воспринимает исламскую идентичность в большей степени, как культурную, нежели религиозную, и, таким образом, интегрируется во французское общество. В то же время в последние годы среди французских мусульман наблюдается определенное усиление влияния фундаменталистских течений, которое обусловлено рядом как внутренних, так и внешних факторов, среди которых немаловажным является влияние и пропаганда идеологии ИГ. Для  части мусульман характерно неприятие европейских ценностей, отказ от интеграции. Их лидеры проповедуют доктрину коммунотаризма – закрытого существования мусульманской общины по законам шариата. В известной мере рост исламистских настроений является своеобразным ответом на имеющие место проявления расизма и исламофобии, что, в свою очередь, является реакцией на рост террористической активности радикального исламизма, в том числе во Франции. Так, по данным французских экспертов, во Франции в 2010-х годах насчитывалось около 1 тысячи радикальных исламистов, «представлявших потенциальную угрозу». Поэтому для тех, кто планирует террористические акты найти их исполнителей во Франции, как показали последние события, не так уж сложно. Очевидно, что во Франции будут приняты все необходимые меры по линии полиции и служб безопасности для недопущения террористических атак, подобных 13 ноября 2015 г.  Однако психологический шок, который испытала Франция в ноябре 2015 г. и последовавший за этим общественный резонанс без сомнения поставит вопрос о решении острых проблем, существующих во французском обществе. Среди них одной из наиболее важных является радикализация части французских мусульман, а также место и роль ислама во французском обществе. Переоценке, вероятно, подвергнется внутренняя и внешняя политика французского руководства в последние годы. Очевидно, что важным фактором для защиты Франции и других стран ЕС от террористической угрозы, является пересмотр политики безоглядного следования американскому внешнеполитическому курсу. В этой связи сотрудничество с Россией, предлагающей действенные меры и объединение всех сил, противостоящих исламистскому экстремизму, представляется разумной альтернативой.

Долгов Борис Васильевич

[1] Члены ОАС (от франц. Organisation de l’armee secrete (OAS) – Организация тайной армии) действовали в Алжире и во Франции. Они нападали на сторонников независимости Алжира, устраивали взрывы, политические убийства, организовали несколько неудавшихся покушений на президента Де Голля, которого считали предателем, отказавшимся от Алжира. См. В.П.Смирнов. Франция в ХХ веке. М., 2002 г. С. 257. 

[2] Так, например, в Париже на месте комплекса производственных мощностей завода по производству автомобилей Ситроен, выведенного за пределы Франции, разбит большой парк. Однако несколько десятков тысяч рабочих этих предприятий, в основном, мигрантов из Туниса и Алжира, остались без работы – прим. автора.

[3] Gilles Kepel. Quatre-vingt-treize. Editions Gallimard. P., 2012. P. 37

[4] Denaud Paul. Algerie. FIS. Sa direction parle. P., 1997. P. 31

[5] Hassen Chalghoumi. Pour l’islam de France. P., 2010

[6] http://www.leparisien.fr/sein-saint-denis-93/hassen-chalghoumi-u  10.09.2010

[7] Алавиты – направление в шиитском толке ислама, возникшее в X в. н.э. Оно представляет собой эклектическое смешение элементов шиитского вероучения, гностического христианства и до мусульманских культов и верований. Алавиты отвергают многие предписания ислама, почитают Иисуса Христа и ряд христианских святых, отмечают некоторые христианские праздники. См.: Ислам. Энциклопедический словарь. Наука. М., 1991. 

[8]С декабря 2008 г. по январь 2009 г. израильская армия проводила в Секторе Газа военную операцию под названием «Литой свинец»  против военизированных отрядов движения ХАМАС, которые, как утверждали израильские представители, осуществляли обстрел ракетными снарядами кустарного производства территории Израиля.

[9] Gilles Kepel. Op. cit., p. 149

[10] Vincent Geisser et Aziz Zemouri. Marianne et Allah. Editions La Decouverte. P., 2007. P. 158