Статьи сотрудников ИВ РАН
Сокотрийские колыбельные
Коган Леонид ЕфимовичОриенталистика '2020, №2, с.443-456
DOI: 10.31696/2618-7043-2020-3-2-443-456
Осенью 2019 года автором статьи в сотрудничестве с С. Ю. Гинцбург и В. В. Наумкиным на острове Сокотра (Аденский залив, Йемен) был собран, расшифрован и прокомментирован корпус из 18 сокотрийских поэтических текстов, относящихся к одному конкретному, до сих пор практически не описанному жанру – колыбельных песен. Помимо образцов сокотрийских колыбельных, статья содержит краткий очерк их публикационной истории, сводку параллельных мест из «Венского корпуса» сокотрийских текстов Д. Х. Мюллера, а также несколько примечательных параллелей в мотивах между сокотрийскими колыбельными и старовавилонскими аккадскими «колыбельными заклинаниями».
Введение
Осенью 2019 г. группа российских исследователей под руководством В. В. Наумкина смогла в очередной раз посетить остров Сокотра (Аденский залив, Йемен) с целью сбора и анализа лингвистических и фольклорных материалов в сотрудничестве с носителями сокотрийского языка - бедуинами племени да'рхо1. Как обычно, двухнедельного пребывания на острове оказалось недостаточно для решения многообразных задач, которые ставит перед исследователем грандиозный массив традиционного наследия сокотрийцев. Тем не менее одной из поставленных целей участникам проекта удалось достичь: в сотрудничестве с С. Ю. Гинцбург (Университет Наварры, Испания), автором настоящей статьи был собран, расшифрован и прокомментирован сравнительно репрезентативный корпус сокотрийских поэтических текстов, относящихся к одному конкретному, до сих пор практически не описанному жанру - колыбельных песен.
Настоящая статья призвана дать заинтересованному читателю представление о собранных нами 18 образцах сокотрийских колыбельных2. Помимо текстовых образцов как таковых, статья содержит краткий очерк публикационной истории сокотрийских колыбельных, сводку параллельных мест из «Венского корпуса» сокотрийских текстов Д. Х. Мюллера, а также несколько примечательных параллелей в мотивах между сокотрийскими колыбельными и старовавилонскими аккадскими «колыбельными заклинаниями» - древнейшими в истории человечества письменно засвидетельствованными образцами этого удивительного фольклорного жанра.
Сокотрийские колыбельные: история публикации
Первые образцы сокотрийских колыбельных были опубликованы в 1905 г. выдающимся австрийским арабистом и семитологом Давидом Генрихом Мюллером (David Heinrich Muller, 1846-1912) [3, S. 352-353, 357]. Речь идет о четырех текстах (Nos. 732, 733, 742 и 743), при этом текст 733 содержит два четверостишия (733a и 733b), тематически не связанных между собой и, возможно, являющихся самостоятельными композициями, механически совмещенными друг с другом сокотрийским информантом Мюллера.
Пионерские работы Мюллера, посвященные Сокотре и другим ареалам распространения современных южноаравийских языков (Махра, Дофар), не произвели заметного впечатления ни на современников, ни на последующие поколения семитологов. Возрождение интереса к традиционному наследию сокотрийцев связано с исследовательской деятельностью В. В. Наумкина в 1970-1980 гг., однако в его работах этого периода [4]; [5 и др.] сведений о колыбельных песнях не содержится. Таким образом, первым - и последним на сегодняшний день - образцом сокотрийской колыбельной, опубликованным в новейшую эпоху, является текст No. 20 в первом томе нашего «Корпуса сокотрийского фольклора» (CSOL I) [6, p. 30б-309].
На протяжении многих десятилетий сбором и интерпретацией сокотрийского поэтического фольклора занимается замечательная британская исследовательница Миранда Моррис - один из лучших в мире знатоков языка и культурного наследия сокотрийцев и неутомимый энтузиаст полевого исследования современных южноаравийских языков. В ее текстовом собрании The Island Voices, которое доктор Моррис любезно предоставила нам для ознакомления, содержатся более 80 образцов сокотрийских колыбельных песен. Не приходится сомневаться, что после выхода в свет этого монументального собрания (предварительно намечено на 2021 г.) наши представления о сокотрийских колыбельных существенно пополнятся и претерпят значимые изменения. В настоящий момент, однако, использование материалов М. Моррис возможно лишь в ограниченной степени.
Рис. 1. В. В. Наумкин, С. Г. Гинзбург, В. Г. Жигульская и Л. Е. Коган во время полевого сезона на Сокотре, 2019 г. Фото Кевина Мак-Нира
Fig. 1. V Naumkin, S. Gintsburg, V Zhigulskaya and L. Kogan during the field season On Soqotra, 2019. Photo by Kevin McNeer
Канонические и неканонические формы сокотрийских колыбельных
Жанр колыбельной чрезвычайно пластичен: с целью успокоения младенца может, в определенных обстоятельствах, исполняться едва ли не любая песня. Красноречивые свидетельства об этом можно найти уже в небольшом корпусе сокотрийских колыбельных, опубликованном Д. Х. Мюллером: среди пяти текстов два не имеют каких-либо формальных признаков колыбельных и лишь с трудом могут быть отождествлены с ними на уровне мотивов3.
В свете этого обстоятельства представляется желательным разделить собранные нами образцы на два больших класса: колыбельные песни в строгом смысле слова (далее «канонические колыбельные») и песни, представленные информантами в этом качестве, но не имеющие формальных признаков, характерных для композиций первой группы.
Канонические колыбельные
Канонические колыбельные в нашем корпусе обладают следующими формальными признаками.
– Употребление особых «колыбельных» междометий (ho tshohó ho tshohó, ľiľó ľíľo).
– Эксплицитное обращение к младенцу (например, (di-)bíyyo ‘мамин (сын)’).
– Речь от инклюзивного двойственного лица (ǝdɛmέyo ‘давай спать, ты и я’).
– Упоминание плача (bóši), просьб перестать плакать (bass mǝn bóši).
– Обращение к Богу с различными просьбами и пожеланиями, касающимися младенца.
Приведу несколько примеров канонических колыбельных, где эти признаки содержатся в различных комбинациях и с разной степенью выраженности.
| No. 1 | |
|
bass bíyyo wa-bass mǝn bóši wa-bass mǝn bóši wa-ʔǝdɛmέyo wa-ʔǝdɛmέyo wa-ʔǝnɛhέro bíyyo šǝnɛhíro ya-wa-ʔaʔḥ áḷḷa tǝnádaḳ həyki ya-wa-mǝn díʔɛ wa-ḥáfǝn ya-bǝr íno šǝk áḷḷa aḷ-bíŝi |
Довольно, сынок, довольно плакать! Довольно плакать! Давай спать, ты и я! Давай забудем плохое, сынок!4 Боже, одари нас обоих От твоего лона! Ведь у тебя все есть, Боже, ни в чем нет нехватки! |
| No. 2 | |
|
wa-bǝsmǝľľá bíyyo bǝsmǝľľá wa-bass bíyyo wa-bass mǝn bóši wa-ľidmέ šǝk mǝľák ke dómik ya-wa-ʔaḷ-tǝnʕáḷǝm ke ǝtéḳṭik wa-ʔǝdɛmέyo bíyyo ǝdɛmέyo wa-bass bíyyo mǝn zɛʔɛzíyo |
Во имя Бога, сынок, во имя Бога! Хватит, сынок, хватит плакать! Пусть ангел уснет с тобой, когда ты уснешь! И не куксись, когда проснешься! Давай спать, сынок, ты и я! Хватит ныть, сынок! |
| No. 4 | |
|
aʔḥ aḷḷá tǝráʕa mǝn di-ṣéṭar ə ľbǝb ʕan bíľe maʕǝdébo díʔɛ bǝ-ḥáfǝn wa-ʕíḳaḷ wa-díʔɛ bǝ-ʔǝgédo aʔḥ aḷḷá kor tə ṣtǝt ʕan di-yoʕodíbin ʕӧ ézmaʕk šǝk aḷḷá ézmaʕk ézmaʕk šǝk wa-ʔémraʕk šǝk aʔḥ aḷḷá wa-ʔémraʕk šǝkwa-tóyhǝn tóyhǝn tóyhǝn bǝr ɛ aʔḥ aḷḷá ḷáfi aḷ-tóʔo tə yho |
Боже, храни того, кто поселился в моем сердце От всего, что приносит вред! Пусть лежит у тебя на лоне И перед твоими глазами, Боже! Береги его от всякого, приносящего вред! Я вручаю его тебе, о Боже, вручаю его тебе, Боже! Поручаю его тебе, о Боже, поручаю тебе! Под твою охрану, о Боже, под твою охрану!И всех их, всех их, всех их!5 Ведь ты, Боже, могучий - Не то что я. |
| No. 5 | |
|
wa-bíro mi aḷ-nɛmiṭótki bíyyo aḷ-nɛmiṭótki wa-zéʕe ʕə yki iľ-mǝʕéḷhe bíyyo iľ-mǝʕéḷhe iľ-sə ʔki bíyyo ǝšnaḥáro díyhǝn |
Смерть не дала нам покоя, тебе и мне, Не дала нам покоя, малыш, тебе и мне! Забрала у нас с тобой любимых, Любимых, малыш! Тех, кому мы могли излить душу прежде, малыш. |
| No. 76 | |
|
wa-ʔémraʕk šǝk áḷḷa mǝšóḳbhiľ wa-ʔaḷ-yǝmogédǝk tǝṭábhǝr bǝr ɛ rízaḥ di-ḷáfi wa-tέkɛn díʔɛ déro saʕíde |
Я вручаю тебе, Боже, моего утешителя - Да не нападут на него люди с упреками! На тебе утомилась моя сила - Да будет твоя судьба счастливой! |
| No. 11 | |
|
wa-bǝsmǝľľá bíyyo bǝsmǝľľá wa-bǝsmǝľľá ʕan sǝḷhǝbétǝn wa-bǝsmǝľľá ʕan šǝḷǝbíyyo bíyyo di-ḥóriš wa-dɛmέyo wa-dɛmέyo wa-dεmέyo dεmέyo biyyo wa-dɛmέyo dέmi di-šker ya-waʔḥ aḷḷá kor tǝraʕáki ya-waʔḥ aḷḷá kor taʕtébor ʕə yki ya-waʔḥ aḷḷá kor tə ṣtǝt ʕə yki ya-wa-ʕan di-yǝẓ̂ẓ̂óḷki wa-bíyyo aḷḷá di-ḥóriš |
Во имя Бога, сынок, во имя Бога, Во имя Бога - прочь от тягот, Во имя Бога - прочь от лести! Малыш, сын человеческого рода! Давай спать, давай спать, ты и я, Давай спать, давай спать, ты и я, сынок! Давай спать, ты и я, пусть сон будет добрым! О Боже, храни нас обоих! О Боже, наблюдай за нами! О Боже, смотри за нами! Прочь от того, кто навредит нам, тебе и мне! Защити младенца, Боже, сына человеческого рода! |
| No. 12 | |
|
ya-wa-ľáṭrɛd ʕek aḷḷá mǝn íʔitin ya-wa-ʔə šhǝd ľák bǝr dǝrɛgóto ya mǝn ʕáyni dǝmaʕhǝnítin |
Да избавит тебя Бог с Небес! Я вижу, как они текут Из глаз твои слезки! |
| No. 137 | |
|
wa-ʕӧ wa-ʕan bíľe mǝʕǝdhǝbétǝn wa-ʕӧ wa-taʕáḳaḷ díʔɛ bǝ-ʔídi wa-díʔɛ bǝ-ḥáfǝn ḳanínhin wa-taʕáḳaḷ díʔɛ bǝ-ʔídi wa-mǝk bǝ-ʕayn aḷ-ľišnáṣaḷ wa-tǝráʕa aḷḷá wa-ʔaḷ-ḷóriʕ aḷḷá wa-ʔaḷ-ḷóriʕ wa-ʕan ʕarέḳhɛn ʕan ʕarέḳhɛn ya-ʕan ŝiyáṭ aḷḷá ḳanínhin wa-tǝráʕa aḷḷá ʕan ŝiyáṭ ya-wa-ʕan ṭíyyo ʕan ṭíyyo wa-tǝráʕay aḷḷá ʕan ṭíyyo wa-ʕӧ aḷḷá wa-ʔaḷ-ḷóriʕ wa-riẓ̂á di-kǝḷɛmhinítin wa-šέḷfɛyk ken aḷḷá hidáya wa-taṭbíyo wa-ken ḳanínhin ya-waʔḥ aḷḷá wa-ʔǝbórǝk énhi wa-ʔǝbórǝk énhi wa-taʕtébor ʕan ʕǝdhǝbétǝn ʕan ʕǝdhǝbétǝn wa-tǝráʕa aḷḷá ʕan ṭíyyo wa-ʕan ṭíyyo wa-ʕan ʕarέḳhɛn wa-ľóṣir bǝk aḷḷá dǝ góḷǝ ľiľó dǝ góḷǝ wa-dǝ šǝmǝhímhin di-ʔébdodk wa-ľarfáʕ tok aḷḷá dǝ góḷǝ aḷḷá dǝ góḷǝ |
Я вручаю тебе, Боже, малыша - Против всего, приносящего вред, Вручаю его тебе, против всякого вреда! Помести его в свои руки И к себе на лоно, Господь! Помести его в свои руки, И да не удалится он от твоего взора! Храни его, Боже, и не отдай хранить другому, Боже, не отдай другому! Защити от утопления, от утопления, И от огня, Господи Боже! Храни от огня, Боже, И от пропасти, от пропасти, Храни его, Боже, от пропасти! Я вручаю его тебе, Боже, не отдай хранить другому, Боже, не отдай хранить другому! Он моя радость в этом мире! Я прошу у Бога прямого пути, Благополучия - у Господа. О Боже, дай мне твое благословение, Дай мне благословение! И оберегай от всякого вреда, От всякого вреда! Храни, Боже, от пропасти, От пропасти и от утопления! Пусть отбросит Бог от тебя эту болезнь, Ах, эту болезнь! Этот жар, от которого ты страдаешь! Пусть удалит тебя Бог, о болезнь! Тебя, о болезнь! |
Другие композиции, исполняемые в качестве колыбельных
Ряд образцов из нашего собрания можно отнести к неканоническим формам колыбельных: квалифицированные как таковые информантами, эти произведения не имеют ни формальных, ни - выраженных - тематических связей с произведениями, бесспорно относимыми к этому жанру. Как было показано выше, такого рода примеры известны уже из корпуса Мюллера. Приведем несколько текстов, которые можно отнести к этой группе.
|
No. 10 |
|
|
wa-ʕӧ wa-ḫáľḳa di-ḳanínhin riẓ̂éfe wa-ke ʕak áḷḷa tǝnádaḳs énhi wa-kaḥ mǝn ə ľbǝb tǝmásaḥs ʕánhi wa-kaḷ tǝmásaḥ wa-ʔaḷ-tǝnádaḳ tə ṣrǝr ḷǝ-di-gaʕarhinítin |
Полюбил я птицу среди птиц - Господа прекрасное творенье! Если ты не дашь мне ее, Боже, Вырви ее у меня из сердца! Ну а если не дашь и не вырвешь - Брось ее за волнистое море. |
| No. 14 | |
|
wa-kɔn énhi di-ʔǝmtíni wa-méḷokk ʕǝy wa-ŝínik áḥfǝf ṭad wa-ṭad ǝzónǝg wa-ṭad mǝn míʕi yǝrákaẓ |
Есть у меня все, что я желала - Убедилась и вижу своими глазами: Один - на коленях, другой за плечами, Третий в бок меня толкает8. |
| No. 169 | |
|
ya-wa-ʔǝrnέ še ḳə ḳha wa-tέtǝ bǝ-dǝ di-gɛḷə ki di-ʔaḷ-zéʕe kaḷ mǝḷḥóytǝn mǝn tri ǝrǝmǝmóti di-ʔaḷ-ʕérob mésǝn ŝékǝr wa-ʔaḷ-riʔíme di-báʕsǝn |
Пожалуйся Богу, короткоухая, ради меня На того, кто следил за нами, тобой и мной, На того, кто отнял у нас домашних, Одну из двух любимых, Не знающего ни как их доить, Ни кто из них хозяина любит. |
Параллели в «Венском корпусе»: мотивы и словоупотребление
Одной из характерных черт сокотрийского фольклора является исключительно высокая степень консерватизма. Оценить ее в полной мере стало возможным в начале 2010-х гг., когда тексты, собранные российской экспедицией под руководством В. В. Наумкина, начали систематически сопоставляться с сокотрийским корпусом, опубликованным в 1902-1907 гг. Д. Г. Мюллером: очень многие из собранных В. В. Наумкиным и другими современными исследователями композиций находят поразительные параллели в текстах, записанных Мюллером около 120 лет назад10. Как и ожидалось, колыбельные песни не стали исключением. Интересно отметить, однако, что все отмеченные ниже параллели относятся к «неканоническому» типу. Разумеется, из этого нельзя сделать однозначный вывод о том, что «канонический» тип не был распространен на острове 120 лет назад: определяющее значение может иметь здесь случайность записей. Тем не менее этот факт заслуживает внимания и может интерпретироваться в том смысле, что религиозно ориентированная «каноническая колыбельная» сформировалась на острове сравнительно поздно.
| No. 5 = SAE VI 246 No. 333 | |
|
wa-bíro mi aḷ-nɛmiṭótki wa-zéʕe ʕə yki iľ-mǝʕéḷhe iľ-sə ʔki bíyyo ǝšnaḥáro díyhǝn bíroh gózi wål ʕaléten bíroh mī wål nemíṭoten zéʕeh ḥey ʔéfo máʕẓ̂ehen il-sák íšnódi idíhin |
Смерть не дала нам покоя, тебе и мне, Забрала у нас с тобой любимых Тех, кому мы могли излить душу прежде, малыш. Cудьба меня не любила Смерть не дала покоя, Забрала у меня любимых, На которых можно было положиться. |
| No. 10 = SAE VI 265 No. 414 | |
|
wa-ke ʕak áḷḷa tǝnádaḳs énhi wa-kaḥ mǝn ə ľbǝb tǝmásaḥs ʕánhi wa-kaḷ tǝmásaḥ wa-ʔaḷ-tǝnádaḳ tə ṣrǝr ḷǝ-di-gaʕarhinítin yā állāh tenádaḳs ínhi keṭáḥ min élbib temásaḥs kål temásaḥs wål tenádaḳs ʕaíhofs min kelémheníten |
Если ты не дашь мне ее, Боже, Вырви ее у меня из сердца! Ну а если не дашь и не вырвешь - Брось ее за волнистое море. Боже, дай мне ее Или вырви ее из моего сердца! Если же не дашь и не вырвешь - Удали ее из этого мира. |
| No. 14 = SAE VI 287 No. 510 | |
|
wa-kɔn énhi di-ʔǝmtíni wa-méḷokk ʕǝy wa-ŝínikэ áḥfǝf ṭad wa-ṭad ǝzónǝg wa-ṭad mǝn míʕi yǝrákaẓ leʕám ʕeš míbrho (i)zihógen ḳalhéten di-ī taḥfíf deg wu-dég teẓ̂óniḥ wu-dég min míʕeh irékaẓ |
Есть у меня все, что я желала - Убедилась и вижу своими глазами: Один у меня на коленях, другой за плечами, Третий в бок меня толкает. Дай Бог, чтобы дети вокруг тебя шумели, Малыши у тебя в доме! Один на коленях, другой за плечами, Третий в бок тебя толкает! |
| No. 15 = SAE VI 83 No. 1411 | |
|
ʕéŝe bǝ-ʕéŝe ǝkósǝэ wa-ʔóʔḥo aḷ-šǝtémǝn ya-wa-ʔaḷ-ʔǝḷaḳáṭyhǝn ḳarére wa-ʔaḷ-ʔǝẓ̂óʕot ʕə yhǝn mǝn mǝrέŝi ʕárumk ʕáŝe be-ʕáŝe wa-ḥíyo ål ʔetímen lol ʔlóḳeṭen ḳarére ẓ̂áʕteót min meréŝi |
Мужа вместо мужа я найду, А вот братьев ни с кем не поделишь! Не подберешь их на улице завтра, Из других семей не подхватишь! Я поменяла мужа на мужа, А вот братьев найти не сумею, Даже если стану побираться завтра, Выпрашивать в домах по соседству. |
| Nos. 17, 18 = SAE VI 299 No. 54512 | |
|
tǝráʕa ya aḷḷá wa-ʔaḷḷá wa-ʔaḷ-ḷóriʕ teráʕa wa-ʕa-lóriḥ di-ē ber nóhor mésin ḳádim le-kedéreh le-ḥaúroh |
Храни его, Боже, И не отдавай хранить другому! Храни и не отдавай хранить другому Твой скот, о дядя - Иначе баран-вожатый Окажется в мусорной куче. |
Некоторые архаичные мотивы
«Усни и нам дай поспать...»
Естественная функция колыбельной состоит в том, чтобы уснувший ребенок позволил, наконец, заснуть изнуренным родителям (бабушкам, няням). Неудивительно, что это желание часто отражается в «канонической» форме сокотрийской колыбельной, чаще всего в следующем виде.
|
bass bíyyo wa-bass mǝn bóši wa-bass mǝn bóši wa-bass bíyyo wa-bass mǝn bóši wa-ʔǝdɛmέyo wa-ʔǝdɛmέyo |
Хватит, малыш, хватит плакать! Хватит плакать! Хватит, малыш, хватит плакать! Давай спать, ты и я, давай спать, ты и я! |
Мысль о том, что плачущий ребенок не дает покоя матери, няне и кормилице встречается уже в старовавилонских колыбельных-заклинаниях [8, p. 161-162].
|
atta-ma ṣeḫrum wurdum ša awīlūtim lū tattaṣiam lū tātamar šamšam nūram ammīni ina libbi ummaka kīam lā tētepuš kī ša dumḳam tēpušu abāka sūḳam ša nišī ummaka tušbīʔu tuštaʔdir tārītam taddalip mušēniḳtam |
О малыш, порождение человеческого рода! Ты вышел к нам, ты увидел свет солнца. Почему в утробе матери ты так себя не вел? Вместо того, чтобы сделать хорошее отцу, Дать матери пройтись по улице, как делают люди, Ты тревожишь няню, лишаешь сна кормилицу. |
«Пусть ангел уснет вместе с тобой...»
Значительный интерес представляет собой упоминание в сокотрийских колыбельных ангела (mǝľák), который, по-видимому, тоже не может нормально спать из-за криков младенца.
| wa-ľidmέ šǝk mǝľák ke dómik | Пусть ангел спит с тобой, если ты уснешь! |
Этот мотив также находит разительную параллель в старовавилонских колыбельных, где исполнитель(ница) жалуется на то, что плачущий младенец разбудил домашнего бога [8, p. 161-162]13.
|
ili bītim tedki kusarikkum iggeltêm mannum idkianni mannum ugallitanni ṣeḫrum idkika ṣeḫrum ugallitka ina rigmīka ili bītim ul iṣallal ištar bītim ul iḫḫaz šittum |
Домашнего бога разбудил, кусариккум из-за тебя проснулся! – Кто меня разбудил, кто меня напугал? – Малыш тебя разбудил, малыш тебя напугал! Из-за твоих криков домашний бог не спит Домашнюю богиню не берет сон!14 |
Заключение
Задача этой небольшой статьи - познакомить ученых (фольклористов, арабистов, семитологов), а также всех интересующихся читателей с малоизвестным жанром устного народного творчества сокотрийцев. Разумеется, сокотрийские колыбельные нуждаются в дальнейшем изучении, основные направления которого можно представить себе уже сегодня: всестороннее сопоставление с обширным корпусом, собранным Мирандой Моррис; осмысление места сокотрийской колыбельной в ближневосточном (прежде всего, арабском и южноаравийском) культурном контексте; теоретический анализ как с точки зрения поэтики, так и на когнитивном и онтологическом уровнях. По крайней мере, некоторые из этих направлений автор планирует охватить уже в ближайшем будущем в рамках серии публикаций в соавторстве с С. Ю. Гинцбург.
Сноски
1. Подробную информацию об этом племени, как и о многих других аспектах сокотрийских исследований, см.: [1].
2. Окончательная публикация этих текстов в английском и арабском переводе с подробным лингвистическим и филологическим комментарием должна быть осуществлена в рамках очередного (третьего) выпуска серийного издания Corpus of Soqotri Oral Literature (CSOL). Подробнее о содержании CSOL III см.: [2].
3. Так, стихотворение No. 732 рассказывает о чудесной пальме, которую поливают молоком и сливками, благодаря чему она вырастает за одну ночь, а наутро уже дает урожай. Вполне возможно, что мы имеем дело с аллегорическим описанием младенца, которому исполнительница желает быстрого и удачного взросления, однако такая интерпретация, по меньшей мере, не очевидна: практически идентичный текст был записан нами в племени да‘рхо (CSOL I, No. 21) без какой-либо привязки к жанру колыбельных. Сходным образом, в четверостишии No. 733a автор сетует на то, что у него пропала молодая корова, из-за чего он не смог напиться молока. При желании здесь можно усмотреть аллюзию на мать, которая пытается успокоить недокормленного малыша, однако и эта интерпретация кажется довольно умозрительной.
4. Здесь отражено распространенное на Сокотре представление, согласно которому младенец не хочет спать (и вообще находится в плохом настроении) из-за того, что мать (бабушка, няня) так или иначе обидела его.
5. То есть других детей и – шире – всех членов семьи.
6. Первые две строки обращены к Богу, вторые – к ребенку.
7. Большая часть текста обращена к Богу, предпоследние две строки – к ребенку, последние две – к лихорадке, от которой он страдает.
8. Счастливая мама хвастается своей плодовитостью: подросший малыш сидит у нее на коленях, младшего она носит на спине в узле из ткани (обычная практика на Сокотре), а еще не родившийся третий толкается ножкой в материнском животе.
9. Исполнительница обращается к одной из своих овец и просит ее передать Богу жалобу на вора, который украл у нее любимых домашних животных. Сокотрийцы считают, что некоторые козы или овцы могут быть особо преданы хозяину, с которым у них устанавливается своеобразные «дружеские» отношения. Для таких животных имеется особое название: riʔíme, от древнего прасемитского корня *rʔm ‘любить’.
10. Многочисленные примеры схождений между текстами CSOL и «Венским корпусом» Мюллера можно оценить с помощью аннотированных каталогов в CSOL I [6, p. 1–10] и CSOL II [7, p. 1–13].
11. Этот текст отражает крайне важное для сокотрийской ментальности представление, согласно которому кровное родство намного важнее свойства. Иными словами, в критической ситуации сокотрийка всегда предпочтет брата, а не мужа.
12. Интересна разница в употреблении формулы (очевидно, очень древней) tǝráʕa waʔaḷḷóriʕ – ‘Паси и не отдавай пасти другому!’: если в тексте Мюллера речь идет о совете пастуху скота («не отдавай своих животных другому пастуху – от них ничего не останется»), то в нашей колыбельной глагол «пасти» используется в метафорическом смысле по отношению к Богу, которого исполнительница просит позаботиться о своем ребенке и не «перекладывать» эту обязанность ни на кого другого.
13. Дух-хранитель kusarikkum – обожествленное кентаврическое существо (человеко-зубр).
14. Очень близкий по содержанию текст содержится в еще одном, вновь опубликованном, старовавилонском заклинании этого типа [9].
Календарь ИВ РАН
| Декабрь 2024 | ||||||
| Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс |
| 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 1 |
| 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 |
| 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 |
| 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 |
| 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 |
| 30 | 31 | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |
Анонсы
Выставка-ярмарка современного искусства «SNOWвидения»
Выставка-ярмарка открыта со вторника, 24 декабря 2024 г. по понедельник, 6 января 2025 г., в Восточном культурном центре Института востоковедения РАН по адресу улица Рождественка, 12 (вход с Варсонофьевского пер.).25 декабря в 19:30 Русский аукционный дом проведет аукцион работ, представленных в экспозиции.
К участию приглашаются все желающие!