Что стоит за воинственными заявлениями Египта

Каир вряд ли может быть втянут в гражданскую войну в Ливии

Палестина расторгла все договоры с Израилем и США

19 мая 2020 г. президент Палестинской национальной автономии (ПНА) Махмуд Аббас заявил о расторжении всех договоренностей с Израилем и США, том числе в области безопасности. 22 мая палестинские силы безопасности покинули районы, расположенные вблизи Восточного Иерусалима.

Ливийский цугцванг

Стране грозит раздел на Запад и Восток

Коронавирус джихадистам не помеха

Боевики в Ираке приспособлены для операций во время пандемии

Почему талибы уже считают себя победителями

В 189 провинциях Афганистана правит неизвестно кто

Коронавирус обостряет кризис в Ливане

Страна пожинает плоды расточительности и коррупции

К ЧИТАТЕЛЯМ, или О взаимосвязи религиозной политики и религии

Религия и общество на Востоке '2020, №4, с.10-25

DOI: 10.31696/2542-1530-2020-4-10-25

Вопросы религиозной политики и ее неоднозначной связи с вопросами внутренней жизни религиозных общин стали центральной темой нынешнего выпуска. То, как политические амбиции государств или официальных структур вторгаются в повседневную жизнь верующих, обычно вызывает негативные оценки. Тем не менее, это вторжение – такая же объективная данность, как и сложные взаимоотношения между разными конфессиональными группами, которые существуют от начала, искони. Собственно, регуляция социальных отношений, в том числе межконфессиональных, является в идеале той обязанностью государства, которая отображается во многих фактах его «вмешательства» в религиозную жизнь, и которая реализуется в том, что называют религиозной политикой.

Кризис в отношениях между Константинопольским и Московским патриархатами в контексте мировой политики XX–XXI веков

Религия и общество на Востоке '2020, №4, с.26-66

DOI: 10.31696/2542-1530-2020-4–26–66

В статье рассмотрены основные конфессиональные и политические аспекты конфликта между Константинопольским и Московским патриархатами, обострившегося в 2018–2019 гг. в связи с предоставлением Константинополем автокефалии Украинской Православной церкви. Обращено внимание на возрастание религиозного (цивилизационного) фактора в мировой политике и его использование в современных международных отношениях. Названы исторические предпосылки данного конфликта, такие как проблема церковной автокефалии и формирование национальных церквей, смена миропорядка в начале и в конце ХХ в. Особое внимание обращено на притязания Константинопольского патриархата в православном мире, его настойчивые попытки в ХХ в. утвердить свое главенство по отношению ко всем иным древним и новым Церквам. Немалую роль в такой политике сыграли личности глав Константинопольского патриархата в ХХ в. Показаны истоки конфликтов между Константинополем и Москвой, в частности, по украинскому вопросу, и шаги обеих сторон во второй половине ХХ в. к нормализации отношений. Обращено внимание на связь Критского собора нескольких православных Церквей в 2016 г. и последующее решение Константинополя об автокефалии Украинской церкви. Показан смысл использования церковных проблем Великобританией в XIX в., и США в XX и XXI в. в их политике сдерживания и ослабления России. Тем самым кризис в отношениях между двумя частями Вселенской Церкви имеет не только чисто церковное (экклезиологическое) значение, но и стал частью процесса трансформации мировой системы международных отношений в XXI в.

Российское влияние на ближневосточные церковные дела: 120 лет тому назад

Религия и общество на Востоке '2020, №4, с.67-95

DOI: 10.31696/2542–1530–2020–4–67–95

золотым временем» в истории внешней политики нашей страны в отношении российского влияния на церковные дела Ближневосточного региона. Автор выделяет основные узловые моменты, позволяющие так характеризовать тот период. Явные успехи зарубежной религиозной политики проявлялись, в частности, в сфере лоббирования кандидатур церковных иерархов на православном Антиохийском престоле и даже на Константинопольском. Важной вехой религиозной политики Российской империи за рубежом стал успех в избрании весной 1899 г. на Антиохийский патриарший престол первого патриарха-араба Мелетия II Думани. Вскоре «русофильская» партия победила на выборах Константинопольского патриарха, когда в мае 1901 г. на престол во второй раз взошел известный якобы своими пророссийскими взглядами Иоаким III. Последовал многолетний остракизм медленно набиравшей силу арабской церковной иерархии Антиохийского престола со стороны греческих по своему составу иерархияй Константинопольского, Иерусалимского и Александрийского патриархатов. Все же на первом плане российского влияния оставалась образовательная деятельность ИППО, которая ослабнет лишь к началу I Мировой войны.
Нехватка церковных кадров для арабской иерархии епископских кафедр Антиохийской Церкви и участие России в их подготовке, болезненный вопрос конфессиональных переходов в разных районах региона, связь церковных дел с международной политической конкуренцией на Ближнем Востоке рассматриваются автором на основе архивных документов. Российские дипломаты внимательно следили за межконфессиональными отношениями в регионе, особенно за проблемами, связанными с православной общиной, видимо, считая ее отчасти зоной своей ответственности. Это было обусловлено, кроме прочего, соперничеством зарубежных миссий «за души» на ближневосточных территориях. Перипетии межрелигиозных отношений и отчетливый конфессиональный протекционизм французских, британских, итальянских, германских и других западных дипломатов также отражены в донесениях российских консулов, достойно отстаивавших в этой конкурентной борьбе интересы Российской империи на Ближнем Востоке в последние годы XIX – начале ХХ в. Обращение к теме зарубежной религиозной политики в историческом измерении дает богатый материал для анализа как положительных следствий такого влияния, так и политических просчетов на этом пути. Оно также проливает свет на многие современные вопросы межцерковного взаимодействия.

«Исламская» дипломатия России: Организация исламского сотрудничества

Религия и общество на Востоке '2020, №4, с.96-126

DOI: 10.31696/2542–1530–2020–4–96–126

В статье рассматривается одно из направлений современной российской внешней политики – возникшая в начале XXI столетия линия на установление и развитие отношений с объединяющей в своих рядах страны мусульманского мира Организацией исламского сотрудничества – ОИС (до 2011 г. – Организация Исламская конференция). Обращаясь к причинам этой политической линии Москвы, автор отмечает заинтересованность российского руководства в активизации контактов с арабскими государствами Залива, прежде всего, с Саудовской Аравией. Она определялась, с одной стороны, экономическими соображениями, с другой же – положением в «мусульманских» регионах Российской Федерации (в частности, на Северном Кавказе). Развитие религиозного активизма и ставшие реальностью второй половины 1990-х гг. военные действия на территории Чечни предопределили взгляд Москвы на ОИС как на инструмент смягчения внутреннего «мусульманского» вызова.Установления отношений Москвы с ОИС (созданной и финансируемой Саудовской Аравией) требовало развития отношений с Эр-Риядом. Эволюция этих отношений, характеризуемая автором как «конфликтное взаимодействие», определяла российский курс в отношении ОИС в первые годы нового века. Саудовский фактор (и его оценка Москвой), становился определяющим для российской «исламской» дипломатии и после официального присоединения в 2005 г. России к ОИС в качестве страны-наблюдателя.Колебания в отношениях с Эр-Риядом определяли, в свою очередь, российские подходы к отношениям с ОИС, варьировавшиеся между фактическим замораживанием связей и обозначившейся позитивной прагматикой в контактах с этой организацией после визита в 2017 г. короля Сальмана бен Абдель Азиза в российскую столицу.