Макото — исходный принцип этических и эстетических убеждений японцев

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.126-138

Макото (まこと, букв. — истина, истинность, правда, подлинность «настоящесть») — элемент понятийного аппарата традиционного миропонимания японцев. Принято считать, что макото — философско-эстетическое понятие, лежащее в основе японской духовности, предполагающей, помимо прочего, понимание порядка и закономерностей истинно сущего Универсума синрабансё̅ (森羅万象), всеобщей взаимосвязанности вещей банбуцу иттай (万物一体), стремление постичь подлинную суть вещей, и, в отличие от других духовных ценностей, имеет чисто синтоистское происхождение. Для написания слова макото после знакомства с китайской письменностью были заимствованы три иероглифа, каждый из которых означает «правдивость», «подлинность», но имеет отличительные нюансы: 真 — «правда», «подлинность», «истинность», 実 — «правда», «действительность», он же «плод», «суть», «содержание» и 誠 — «правдивость», «искренность», «истинность». Макото — «истинные слова» и макото — «истинные дела» подразумевают высшую степень искренности слов и честности, правильности мыслей, действий, поступков. Взаимосвязь «истинные слова — истинные дела» можно рассматривать как один из движущих факторов морального долженствования, побуждающий каждого на своем поприще стремиться быть «настоящим». В свою очередь это стремление способствовало формированию повышенного чувства долга и ответственности, ставших отличительной чертой характера японцев. Однако макото имеет не только этическую, но и эстетическую коннотацию и может быть рассмотрено как основа, на которой сформировались понятие моно — но аварэ (もののあわれ、物の哀れ) и одноименный эстетический идеал, ставший первым звеном в цепи японских представлений о прекрасном. Каждое звено в этой цепи служит выражением новой грани макото, открывавшейся как следствие тех или иных элементов миропонимания, выступающих на первый план в соответствующие исторические эпохи.

Турецкий контингент в Коммунистическом университете трудящихся Востока. Часть I

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.113-125

Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ) был открыт в начале 1921 г. в Москве с целью подготовки национальных кадров для работы в партийных и государственных органах на советском и зарубежном Востоке. Печатным органом КУТВ стал научно-исследовательский журнал «Революционный Восток», где издавались востоковедческие статьи ведущих ученых страны. Формально подчиняясь РКП(б), фактически всю свою многогранную работу КУТВ проводил под руководством Коминтерна. По этой причине документы Коминтерна имеют большое значение в изучении истории КУТВ. В связи с предстоящим 100-летним юбилеем университета статья преследует цель изучить состав турецких студентов, обучавшихся в нем в период 1921–1938 гг. Автор привлекает мемуары и аналитические работы, нашедшие отражение в литературе турецкого левого движения. Выпускники КУТВ сохранили воспоминания о днях, проведенных в Москве, об условиях проживания, организации занятий, отдыха и стажировки. В статье делается попытка восстановить имена и отдельные эпизоды деятельности турецких студентов. Наряду с поэтом Назымом Хикметом, многие крупные лидеры левого движения и Коммунистической партии Турции (КПТ) также были выпускниками и преподавателями этого комвуза. Однако идейные разногласия внутри самой КПТ и тяжелые последствия политических гонений со стороны турецкого правительства не дали развитию коммунистического движения в стране. После возвращения на родину часть кутвовцев была арестована и на длительные годы лишена свободы, другая часть отошла от социалистических идей, а некоторые и вовсе перешли в стан кемалистов.

Описание судьбы городов Хорасана и Мавераннахра в годы монгольского нашествия в арабо-персидских географических сочинениях

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.100-112

Монголо-хорезмийская война 1219–1221 гг. по праву считается важной вехой в истории стран Среднего Востока, а ее последствия во многом заметны и в последующей судьбе соседних регионов. Едва ли не главный удар монгольской армии пришелся по землям Хорасана и Мавераннахра, где множество больших и малых городов сполна испытали все ужасы вторжения армии Чингиз-хана. Судьба этих населенных пунктов и их жителей достаточно давно стали объектом исследовательского внимания, однако до сих пор ученые реконструируют эти события, опираясь, преимущественно, на арабо-персидские исторические сочинения XIII в., а также на более поздние памятники. В рамках данной статьи мы хотели бы обратить внимание арабо-персидские географические сочинения эпохи монгольского нашествия и господства на Среднем Востоке. Такого рода тексты сравнительно мало привлекались исследователями для выстраивания картины монголо-хорезмийской войны 1219–1221 гг. и тем более для анализа того, что стало с городами Хорасана и Мавераннахра и их жителями после вторжения монгольских завоевателей. В данном исследовании нами не ставится в качестве цели анализ всего многообразия арабо-персидских географических сочинений этого времени, а будут приведены лишь отдельные примеры для того, чтобы продемонстрировать каким информационным потенциалом обладают данные памятники по интересующей нас проблематике. Отчасти нам хотелось бы вновь обратиться к проблеме того, как складывалась судьба жителей городов, которые оказались захвачены монголами в ходе войны с Хорезмом, однако в большей степени хотелось бы вновь привлечь внимание специалистов к отдельным арабо-персидским географическим сочинениям, способным дополнить сведения собственно исторических текстов, как наиболее ранних, так и принадлежащих к числу памятников придворной монгольской историографии. Статья призвана стимулировать исследовательский интерес как к отдельным сочинениям, приведенным в этой работе, так и в целом к арабо-персидским географическим сочинениям.

К имени «короля тюрков» в «Хронике Фредегара»

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.90-99

В работе рассматривается дискуссия о возможности идентификации приводимого в этногонической легенде, помещенной во франкском компилятивном источнике середины VII в., известном как «Хроника Фредегара», имени «короля» (rex) тюрков (Turci), встречающегося в формах Torquotus и Torcoth с именем упомянутого у Менандра Протектора под 576 г. тюркского принца Τούρξαθος. Основное внимание в статье уделено обсуждению выдвинутой К. Бэквизом гипотезы о возможности реконструировать здесь форму *Türkwač, будто бы отражающей отстаиваемую названным исследователем реконструкцию звучания этнонима, передаваемого в китайских источниках написанием ту-цзюэ (突厥). Автор предлагает другое решение этого вопроса. Вслед за Й. Марквартом объяснение имени Τούρξαθος, реконструируемого большинством исследователей как *Türk šad, подразумевает сопоставление с известным в древнетюркской ономастике и этнонимике наименованием ду-лу (都陸), до-лу (咄陸), до-лю (咄六) и также ду-лю (都六), предположительно отражающие исходное *türük. Возможность такого сопоставления допустима фонетически, кроме того, она косвенно подтверждается тем, что зарегистрированное в китайских источниках в качестве элемента титулов западно-тюркских каганов сочетание ду-лу (都陸) или до-лу (咄陸) может найти параллель с согдийской легендой на известном экземпляре монет западно-тюркского кагана, содержащей элемент twrk в его титуле. Выдвигаемая аргументация продолжает развитие гипотезы Маркварта, предполагая, что китайские источники отразили два варианта транскрипции этнонима *türük ~ *türk, одна из которых как раз скрывается за сочетаниями ду-лу 都陸, до-лу 咄陸, до-лю 咄六, ду-лю 都六, другая, известная в передаче ту-цзюэ 突厥, отражает, скорее всего монголоязычную, как предположил еще П. Пельо, форму *türküt.

Керамические трубки-оттоманки из Гизы: к истории табакокурения на Востоке

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.77-89

В статье анализируются 13 фрагментированных керамических курительных трубок-оттоманок, найденных на восточной оконечности Восточного плато древнеегипетского некрополя Гиза Российской археологической экспедицией Института востоковедения РАН. Предметы конца XVII — начала XX вв. обнаружены в ходе исследований скальных гробниц второй половины III тыс. до н. э. и территории вокруг них. Они свидетельствуют об активном человеческом присутствии в древнем некрополе в эпоху Нового времени и демонстрируют распространение табакокурения в Египте, первым из провинций Османской империи столкнувшимся с табаком в конце XVI в. при посредничестве европейцев. Морфологически трубки из Гизы можно разделить на три типа по форме чашки — лилиевидный, округло-цилиндрический и нарциссовидный. Округло-цилиндрическая трубка атрибутирована как продукция гончарных мастерских Каира, функционировавших в районе Цитадели Салах ад-Дина в 1730–1780 гг. Другие предметы демонстрируют глину и способ отделки внешней поверхности, более характерный для мастерских Верхнего Египта, располагавшихся в Асьюте и Асуане; по форме часть из них относятся к ранним типам конца XVII — начала XVIII вв., другие — к поздним вариантам XIX — начала XX вв. Один фрагмент принадлежит привезенной из Стамбула трубке и относится к так называемому «стилю Топхане», для которого свойственна ярко-красная глина и золочение или серебрение. Эти элитные предметы производились стамбульскими мастерами с конца XVIII в. до 1929 г.; найденная в Гизе трубка может быть датирована интервалом от 1860-х до 1900-х гг.

Дж. Б. Кавилья и начало археологического изучения скальных гробниц восточной окраины Гизы

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.63-76

Роль царя Пепи I в становлении будущей столицы египетского государства — Мемфиса

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.40-56

Исламские монеты из Восточной Гизы (Египет)

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.57-62

Статья посвящена атрибуции одной золотой и двух медных монет, обнаруженных Российской археологической экспедицией ИВ РАН в древнеегипетском некрополе Гиза. Монеты происходят из перемешанных слоев заполнения погребальных шахт гробниц, вырубленных во второй половине III тыс. до н. э., и по характеру находки относятся к этапам разрушения древних захоронений, происходивших на протяжении средневековья, нового и новейшего времени. Одна из монет является мамлюкским фельсом и датируется первой половиной XIV в. н. э., две других относятся к 1830-м гг. — периоду Османского владычества в Египте, и атрибутированы как золотой бучук хайрие и его медная имитация, вероятно, фальшивка. Монеты редки для древнего некрополя и в основном ограничены экземплярами XIX–XX вв. В целом, учитывая многочисленные находки других предметов — фрагментов керамической, фарфоровой и стеклянной посуды, металлических изделий, стеклянных и медных украшений, можно говорить об активном характере человеческой деятельности на древнеегипетском кладбище во II тыс. н. э. Египтяне и европейские путешественники использовали древние скальные гробницы как места постоянных обиталищ или временных стоянок, оставляя после себя материальные следы своего пребывания.

Проблематика истории Востока и современность: размышления о книге Л. Б. Алаева

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.29-39

Статья продолжает обсуждение книги Л. Б. Алаева «Проблематика истории Востока» (М., 2019). Обращение к истории Востока позволяет автору рецензируемой монографии воссоздать широкую картину мирового исторического развития, включая современное состояние восточного мира, а также экстраполировать полученные результаты на осмысление России. Авторы статьи сосредотачивают внимание на основной проблеме, которая, по их мнению, формирует пространство дискуссии. Это вопрос о соотношении исторического знания и метатеории. В статье концентрируется внимание на дискуссионных вопросах, связанных с предпринятой в книге критикой марксистского и цивилизационного подходов. Дилемма Восток–Запад и проблема исторических особенностей западного пути развития при этом становятся центральными. На их фоне делается возможным обращение Алаева к истории колониализма и обоснование ряда выводов в отношении современной России. Преобразование востоковедения в основание всемирной истории, избавленной от европоцентризма, опирается на огромный конкретно-исторический материал. Л. Б. Алаев преодолевает догматизм формационных построений, что и позволяет ему поставить на историческую почву фактов рассмотрение марксистской теории исторического процесса. Однако, по мнению авторов статьи, провозглашенное Алаевым преодоление европоцентризма, свойственного марксизму и его современным адептам, и реформаторам, не состоялось. Перехода с марксистских позиций монолинейного исторического развития на позиции Валлерстайна, мир-системного анализа, для этого явно недостаточно. В целом же исследование Л. Б. Алаева отличается несомненной основательностью в рассмотрении поставленных вопросов и их умелой аргументацией, что создает предпосылки для разворачивания дальнейших плодотворных дискуссий.

Экспедиция в Мали в 2020 г.

Вестник ИВ РАН '2020, №3, с.12-34

Научно-исследовательская экспедиция Института востоковедения РАН работает в Мали с 2015 г. С 2017 г. в ней принимают участие сотрудники Государственного музея Востока. Задачей экспедиции является изучение трансформации традиционной культуры догонов в условиях глобализации, а также сбор этнографической информации (быт, нравы, особенности традиционного социального и политического устройства); сбор устных исторических преданий; изучение истории, бытования, а также трансформации художественной традиции в деревнях Страны догонов в современных условиях; сбор предметов этнографии и искусства для пополнения коллекции африканского собрания МАЭ им. Петра Великого (Кунсткамера, Санкт-Петербург) и Государственного музея Востока (Москва). План работы экспедиции в январе 2020 г. включал дополнительные пункты, а именно, изучение функционирования антикварного рынка в Мали («пути» вещей из деревень в города, что немаловажно для атрибуции произведений традиционного искусства). География наших исследований была существенно расширена на регионы Сикассо и Куликоро в Мали, а также на город Бобо-Диуласо и его окрестности в Буркина-Фасо, что связано с изучением миграций на Нагорье Бандиагара. Кроме того, в план работы экспедиции входила организация фотовыставки в музее деревни Энде и некоторые образовательные проекты. К сожалению, после массовых убийств в марте 2019 г. в деревне Огоссогу-Пёль, где погибло больше 170 человек, события в Стране догонов начали развиваться по наихудшему сценарию: непрекращающиеся после этого провокации возродили старую вражду между скотоводами-пёль (фульбе) и земледельцами-догонами. Пока что эта вражда и взаимное недоверие еще не переросли в полномасштабный этнический конфликт, но, к сожалению, такое развитие событий представляется ныне вполне вероятным.